Курятник в пентхаусе

– Подумала бы так, – начала я, – мои родители живы, они сделали все, чтобы наша семья была цела и счастлива. Да, наломали в юности дров. Да, совершали не только хорошие поступки. Но они всегда любили дочь, заботились о ней. Пусть их тайны останутся с ними, я секретов папы и мамы не знаю. Тамара и Илья, Павел и Марфа давно умерли. Есть Лена и Витя. Они еще молоды, счастливы. Они любят друг друга и меня, а я люблю их. Остальное не мое дело. Я узнала их тайны, и это не мои секреты. Несси, вы можете украсть кошелек?

– Конечно, нет! – воскликнула девушка.

– Но, подложив диктофон, вы украли чужие тайны, – напомнила я, – стоит ли говорить родителям, что занимались разбоем?

Инесса опустила голову, некоторое время молчала, а потом прошептала:

– Я не скажу. Это не мои тайны. А они мои любимые мама и папа.

ЭПИЛОГ

– Интересный поворот, – сказал Иван Никифорович, когда я завершила рассказ о том, что услышала. – Мы не очень преуспели в этом деле, хотя кое-что узнали. Леонид Мартынов упоминал о Вадиме Гудове. Но мы не стали проверять его личность.

– Подумали, что местный олигарх нам не нужен, – призналась я. – Бывший начальник отделения милиции в Совине упоминал и о пьянице Ларисе Мазаевой.

– Зачем нам давно умершая алкоголичка, – решил помочь мне Димон. – Единственное, что о ней сообщил Мартынов: даже мать радовалась, когда фанатка водки пропала. Ну и я накосячил, не рылся в биографиях Виктора и Елены. Они же появились в жизни Инессы после смерти Тамары. Няня раньше, крестный отец позже. Первую жену Ильи они не знали.

Раздался звонок в дверь, и вскоре послышался голос Рины:

– Добрый вечер!

– Уж ночь наступила, – возразил незнакомый женский голос, – я Валерия Михайловна, врач. Коту надо сделать укол?

Я вскочила и поспешила в столовую, куда, судя по звукам, отправились Рина и ветеринар.

– Где удобнее положить Альберта Кузьмича? – засуетилась Надежда Михайловна.

– Кого? – спросила врач.

– Британца, – объяснила я, – его так зовут. Если позвать просто Альберт, он никогда не явится.

– Он же кот, – улыбнулась Валерия, – не царское дело откликаться на одно имя. Если вы не против, давайте уколем его на столе.

– Конечно, – сказала Ирина Леонидовна, – устраивайтесь, как вам удобно.

– Кое-кому не нравится, когда животного кладут туда, где едят, – объяснила врач, – пожалуйста, принесите бумажную пеленку и небольшое одеяльце, чтобы ее прикрыть. Некоторые коты наотрез отказываются на пеленке лежать, рвут ее когтями.

– Все приготовлено, – затараторила Бровкина, – сверху лежит бордовый пледик. Мы так делаем, когда приезжает парикмахер вычесывать Альберта Кузьмича и кабачков.

– Кабачков? – удивилась Валерия.

– Мы так называем Мози и Роки, французских бульдогов, – объяснила я.

– Несите кота, – велела врач.

– Его заранее поймали и в перевозку посадили, – сообщила Рина, поднимая контейнер, – вот!

Доктор открыла дверцу.

– Выходи, милый, небось надоело в тюрьме находиться!

Альберт Кузьмич медленно выбрался на свободу.

– Дай-ка я тебя посмотрю, – ласково сказала врач.

Мы замерли. Минут через пять Айболитша поинтересовалась:

– По какой причине ему прописаны антибиотики? Кот выглядит здоровым!

Рина прижала руки к груди.

– Есть у него привычка: как только увидит парикмахершу, сразу лужу делает и удрать пытается. В последний раз он писал кровью.

– Анализы сдавали? – осведомилась ветеринар.

– Они какой-то ужас показали! – прошептала Бровкина. – Но, наверное, это из-за масла.

– Масла? – заморгала доктор.

– Он писает! – заявил Димон. – Сейчас увидите, сколько крови!

Коробков подождал, пока кот прекратит мочить плед, схватил Альберта Кузьмича и запихнул его в перевозку. Надежда Михайловна сдернула одеяльце.

– Ужас!

– Скорее уколите его, – взмолилась Ирина Леонидовна, – вдруг Альберт Кузьмич… Ой, не хочу это говорить.

Доктор молча смотрела на пеленку, потом вдруг спросила:

– Плед вы всегда стелите, когда приезжает парикмахер?

– Да, – подтвердила Надя.

– Именно этот? – уточнила Валерия.

– Именно этот сегодня второй раз, – прошептала Рина, – раньше клали беленький, но он со временем перестал отстирываться, запах не уходил даже после долгого полоскания, поэтому мы поменяли его.

– Поняла, – кивнула ветеринар, – сделайте одолжение, принесите новую пеленку и теплой воды.

Надежда Михайловна живо выполнила ее просьбу.

Дальнейшие действия врача вызвали у всех изумление.

Валерия постелила около испорченной подстилки новую, взяла плед и сказала:

– Видите, у него мокрая сторона справа, а я кладу на бумагу левую, сухую. Кто-нибудь проведите ладонью по одеялу и скажите: оно влажное?

Иван Никифорович быстро проделал требуемое.

– Нет!

Валерия подняла чашку с водой и вылила ее туда, где мой муж только что орудовал руками.

– Что вы делаете? – не выдержала я.

Врач сняла покрывало.

– Ой! – подпрыгнула Ирина Леонидовна. – Ой!

– Красное пятно, – объявил Димон.

– Кровавое, – добавила Риччи.

– Кот туда не писал, – сказала я и начала смеяться.

Валерия открыла перевозку.

– Альберт Кузьмич, вы свободны. Умница, котик, не дал себя зря антибиотиком колоть. Просто плед плохого качества, он линяет.