Куриный бульон для души. 101 история для мам. О радости, вдохновении и счастье материнства

Во время этих коротких прогулок она иногда придумывала подходящую моменту историю. В следующий раз она рассказывала нам о Боге. Иногда все повторялось. Мама использовала любую возможность, позволяющую нам осознать чудо создания. Мы не проходили мимо птиц или пчел, любой флоры или фауны. Мы исследовали удивительные привычки животных на земле и в воздухе. Нас удивляли цвета, формы и ароматы растений. Нам было интересно смотреть, как пчелы садятся на цветы и собирают пыльцу. Нас поражало солнце, дающее тепло и яркий свет. И мы начинали ценить все, что показывала нам мама.

Мы обожали ее, и она была для нас целым миром. Мама всегда улыбалась и напевала какую-нибудь песенку, она выговаривала слова легко и со смехом, из-за которого ее длинные, мягкие каштановые волосы рассыпались по плечам.

И теперь почтовые ящики, стоящие в конце улицы, имеют для меня особое значение. Они напоминают о любви моей матери, обо всех ценностях и убеждениях, которые она с любовью передала нам. Мама воплощала в себе радость и любовь и привила это нам.

Бетти Б. Янгс

Богатство моей матери

Должно быть, есть что-то особенное в матери, воспитавшей дочь в неведении относительно бедности, в которой жила семья. Я вообще не имела понятия, что бедна, до второго класса. У меня было все необходимое: девять братьев и сестер, книги и самодельный игрушечный друг, Рэггеди Энн. У меня всегда была чистая одежда, которую шила и чинила моя мама. Каждый вечер мне мыли и заплетали волосы, а мои коричневые ботинки были начищены до блеска. В школе я была невероятно счастливой, любила запах новых карандашей и плотной бумаги, которую нам выдавал учитель. Я впитывала знания как губка, заслужив столь желанную привилегию передавать сообщения директору школы целую неделю.

До сих пор помню, как меня распирало от гордости, когда я поднималась по лестнице к кабинету директора, чтобы передать сообщение о том, что начался ланч. Когда я возвращалась обратно в класс, мимо прошли две ученицы старше меня.

– Посмотри, эта девочка из бедной семьи! – прошептала одна другой, и они захихикали.

Мое лицо горело огнем, я еле сдерживала слезы. Остаток дня я провела как в тумане.

По дороге домой я пыталась усмирить противоречивые чувства, вызванные случайно услышанным комментарием.

Я не могла понять, почему эти девочки назвали меня бедной. Критично я осмотрела сверху донизу свое платье и в первый раз заметила, насколько оно изношенное. Рубцы на подоле говорили о том, что платье мне отдали доносить. Хотя тяжелые мальчишеские ботинки были единственной достаточно крепкой обувью, не позволяющей выворачивать ступни, неожиданно я испытала смущение из-за их уродства.

К тому времени, когда я добралась домой, мне было жаль себя. Я словно заходила в незнакомый дом, критично осматривая все вокруг. Я увидела порванный линолеум на кухне, грязные отпечатки пальцев на выцветшей краске дверных проемов. Будучи в подавленном состоянии, я не ответила на радостное приветствие матери, готовившей на кухне овсяное печенье и молоко из сухого порошка. Я была уверена, что другим девочкам не приходится пить порошковое молоко. Я просидела у себя в комнате до самого ужина, обдумывая, как заговорить с мамой о бедности. Я не могла понять, почему она не рассказала мне. И почему мне пришлось узнать об этом от других.

У нас нет денег, но есть нечто большее.

Набравшись смелости, я зашла на кухню.

– Мы бедные? – выпалила я, словно обороняясь.

Я ожидала от нее отрицаний, оправданий или, по крайней мере, объяснений, которые успокоили бы меня.

Мама задумалась и ничего не говорила на протяжении минуты.

– Бедные? – повторила она, отложив нож, которым чистила картофель. – Нет, мы не бедные. Посмотри, что у нас есть, – указала она на моих братьев и сестер, играющих в соседней комнате.

Мамиными глазами я увидела дровяную печь, согревающую весь дом, яркие шторы и ковры, сделанные своими руками, блюдо с горой овсяного печенья на кухонном столе. Из окна кухни открывался вид на наш двор – место забав и приключений для десятерых детей.

– Возможно, кто-то считает, что мы бедные. У нас нет денег, но есть нечто большее.

И с удовлетворенной улыбкой моя мать вернулась к приготовлению ужина для своей семьи, не осознавая, что в тот вечер насытила не только наши желудки. Она насытила мое сердце и душу.

Мэри Кеньон

Спасибо, я был не прав

Моя мать была простой, и это не означает, что я критикую ее или жалуюсь. На самом деле, мама была одной из тех женщин, которых не замечают. В мире полно «незаметных дурнушек».

Рожденная в семье алкоголиков, моя мать в семнадцать лет решила покинуть Сент-Луис. Как говорила она сама: «Я больше ни минуты не могла выносить драки, пьянство и все это безумие». Мама переехала в Калифорнию к своему двоюродному брату и его семье в надежде начать новую жизнь. Это произошло в 1959 году.