Куриный бульон для души: 101 история о животных (сборник)

Роки сразу же стал полноправным членом нашего домохозяйства. Когда его привезли к нам, он напоминал маленький шарик пыли – вроде тех, которые находишь в шкафу гостевой спальни во время весенней уборки. Бельчонок был не больше грецкого ореха, а весил и того меньше. Его глазки лишь недавно открылись, и он пил молочную смесь и воду из крохотной игрушечной бутылочки с соской. Малыш едва двигался, и его шерстка была маслянистой, словно обработанная бриллиантином прическа времен пятидесятых годов. Выпуклые черные глазки вызывали ассоциацию с авиаторскими очками-гогглами, и мои близнецы, которые как раз недавно посмотрели старый мультфильм «Роки и Бульвинкль», тут же дали ему имя Роки.

Малыш быстро рос и вскоре стал размером с новенький брусок мыла – таким он и остался. Мех Роки стал шелковистым, гладким и изменил цвет на коричневый, когда он научился регулярно умываться, а его глаза выпучились еще выразительнее. Во время ежедневных летных уроков, которые я проводил с ним, стоя на пороге ванной комнаты и легонько подбрасывая бельчонка в воздух в направлении нашей кровати, свободная кожная перепонка и плоский хвост, похожий на самолетный руль направления, превращали его в подобие живого фрисби. Роки не понадобились долгие тренировки, поскольку он был прирожденным планеристом.

Движения летучих белок чрезвычайно стремительны и ориентированы в основном вертикально. В дикой природе они прытко бегают вверх и вниз по древесным стволам. Роки же носился вверх-вниз по нашим телам, точно меховой шарик из плоти и крови в пинбольном автомате.

Перемещаясь, казалось, со скоростью света, он одновременно находился повсюду внутри и снаружи нашей одежды, пока мы пытались поймать его голыми руками. Какой же он был щекотный, особенно когда нырял в подмышки – одно из его любимых местечек, – просто невероятно! Это занятие стало ежедневным ритуалом в нашем доме и замечательно поднимало нам всем настроение. Врачи только диву давались, как быстро заживали мои шрамы. Если смех – лучшее лекарство, то Роки организовал для нас его оптовые поставки.

Однажды утром я наслаждался утренним кофе – почти так же, как делает большинство людей, не считая того, что передо мной была газета, а на мне – бельчонок. Роки сидел у меня на голове, обозревая свое беличье королевство и, возможно, задаваясь вопросом: уж не он ли отгрыз здоровенный кусок моего левого уха (который был удален во время операции). Внезапно я чихнул. Это был, так сказать, «большой чих» – и случился он тогда, когда я подносил к губам чашку с кофе, уже почти остывшим. Я рефлекторно зажмурился, а когда снова открыл глаза – продолжая все это время нести чашку ко рту, – передо мной оказались два самых огромных выпученных глаза, с какими мне только приходилось сталкиваться нос к носу. Если бывают на свете меховые пучеглазые монстры, страдающие гипертиреозом, то это явно был один из них.

– Пегги, у меня в кофе белка! – завопил я, истерически хохоча, пока моя жена со всех ног бежала в комнату. В одно мгновение Роки снова вскарабкался мне на голову и принялся вылизываться, заодно взбодрившись порцией кофеина.

Я было снова поднял к глазам газету, но вскоре в задумчивости опустил ее. У всех нас случаются такие моменты, когда внезапно все на свете становится кристально ясным и четким, сдобренным юмором и всепоглощающим чувством благодарности. На меня нахлынуло осознание того, что я – совершенно уникальное существо. Несомненно – абсолютно несомненно, – я был единственным человеком в мире, а может быть, и в целой вселенной, которому сказочно повезло заполучить этим утром в кофе белку-летягу.

К тому времени, как я все это осмыслил, Роки уже сладко дремал у меня под свитером. Не ведая о моих поразительных философских озарениях, он свернулся клубочком точно на большом шраме у основания шеи, откуда были хирургически удалены яремная вена, трапециевидная мышца и двести лимфатических узлов.

Роки и Бог снова творили свою исцеляющую магию.

Билл Гросс

Кто-то теряет, кто-то находит

Когда мои дочери подросли и пошли, соответственно, в третий и четвертый классы, я время от времени разрешала им ходить в школу и из школы самостоятельно, если позволяла погода. До школы было недалеко, поэтому я знала, что они в безопасности и с ними не случится никакой беды.

В один теплый весенний день на обратном пути за ними увязалась маленькая подружка. Но эта подружка отличалась от всех остальных, которых девочки порой приводили домой. У нее были коротенькие толстенькие лапки и длинные висячие уши, рыжевато-коричневая шубка и крохотные веснушки, рассыпанные по мордочке. Милее щенка я в жизни не видела.

Когда мой муж в тот вечер пришел домой, он распознал породу – это был щенок бигля, как предположил муж, не старше двенадцати недель от роду. Собачка сразу прониклась к нему доверием и после ужина забралась к мужу на колени, чтобы вместе смотреть телевизор. К этому времени обе дочки в один голос просили меня оставить щенка.