Куриный бульон для души. 101 рождественская история о вдохновении, любви и чуде

Казалось, мы на мгновение остались совсем одни, наедине друг с другом, согреваемые теплом того, что когда-то было нашей семьей и вдруг снова стало ею (или статическим электричеством наших фланелевых пижам?). Как бы то ни было, мы замерли, словно фигурки внутри снежного шара, и не знали, как быть дальше. Но я понимала, что сейчас он пойдет домой, где его ждут Лиза и мальчишки. Она будет готовить завтрак и создавать собственные рождественские воспоминания со своей семьей – и с моими детьми. Смириться с этим было нелегко, хотя я не собиралась ничего менять, даже если бы появилась такая возможность.

– Нат, у нас двое замечательных детей, и я не представляю никого, кроме тебя, на месте их матери, – выдохнул Билли, улыбнувшись той же самой нарочито кривоватой улыбкой, которую оба моих сына выдают, когда говорят от чистого сердца.

– А я не представляю для них другого отца, – ответила я.

Поднявшись на цыпочки, я еще крепче обняла его, чувствуя, как слезы катятся по щекам и капают ему на плечо. Он тоже прижал меня к себе сильнее. И со всей любовью и романтикой Рождества, со всей любовью и романтикой, которые царили в нашей жизни целых восемнадцать лет, мы с Билли поцеловались и пожелали друг другу счастливого праздника.

Когда он посадил меня в машину и захлопнул дверцу, я поняла, что жизнь умеет разбивать наши сердца и наши семьи, но любовь никуда не уходит. Ее можно найти в самых простых местах – среди рождественских воспоминаний, старых и новых.

Натали Джун Райли

Моя особенная рождественская кукла

Наслаждение – это цветок, который вянет; память – стойкие духи.

Станислас Жан де Буффлер, писатель

В комнате моей четырехлетней внучки живет особенная кукла по имени Кэтрин. Она сидит на подоконнике, раскинув руки в стороны и слегка наклонив голову. Красный лак у нее на ногтях давно поблек, нескольких пальчиков не хватает. Русые волосы куклы кажутся жесткими и явно требуют ухода.

– Это кукла моей мамы, – однажды сообщила мне Джордан.

Я взяла куклу и расправила ее цветастое фланелевое платьице.

– Когда-то она была моей.

Приобняв Кэтрин, я снова посадила ее на подоконник.

Джордан схватила меня за руку.

– Я знаю, бабушка! Ты мне о ней расскажешь?

Я обняла Джордан.

– Сейчас пора спать, но завтра мы, может быть, поговорим о Кэтрин.

Подоткнув одеяло, я дважды поцеловала внучку на ночь.

В тот вечер я пила чай и думала о кукле, которую Санта принес мне более шестидесяти лет назад. Прожитых лет как не бывало, я снова чувствовала себя шестилетней. Было раннее рождественское утро. Родители и младший брат спали, уютно устроившись под теплыми одеялами, а я на цыпочках шла по коридору. Было очень темно и тихо, но я точно знала, куда иду, и не останавливалась.

Когда я добралась до гостиной, в окна уже проник утренний свет. Я встала на колени возле нарядной елки, и по спине у меня пробежали мурашки. У нас в квартире было холодно, но не холод заставил меня поежиться. Возле ярко упакованных подарков Санта оставил мне прекрасную куклу, которая выглядела точь-в-точь как актриса Ширли Темпл. На ней было свадебное платье из легкой снежной тафты. От талии до подола оно было украшено крошечными атласными розетками, а по вороту и рукавам струилось кружево. На голове была кружевная фата, похожая на огромное облако. Рядом лежали белая ночная рубашка и мягкий синий халатик.

Таких кукол я видела только в кино. Она была так красива со своими волнистыми русыми волосами и блестящими глазами! Я придвинулась к ней как можно ближе, понимая, что трогать ее нельзя, пока мама с папой не проснулись. Но мне достаточно было предвкушения того, как я возьму ее на руки. Я назвала куклу Кэтрин.

Я играла с Кэтрин много лет, а потом сохранила ее в надежде, что когда-нибудь смогу передать детям. Моя дочь Карен тоже обожала эту куклу, хотя ее оригинальная одежда к тому времени уже потерялась. Затем Карен тоже спрятала ее, чтобы однажды передать своему ребенку. Теперь кукла принадлежит дочери Карен, которую зовут Джордан. Хотя годы немного потрепали Кэтрин, она улыбается все так же мило, а ее глаза до сих пор сияют. Нам с Карен дороги даже ее спутанные кудряшки.

Наверное, однажды Джордан почувствует то же самое, ведь эта кукла всегда была и будет особенной для нашей семьи. Я расскажу своей правнучке о том Рождестве, когда нашла Кэтрин под елкой. В сердце этой драгоценной куклы – целые поколения моей семьи. Надеюсь, у Джордан тоже когда-нибудь родится дочка, чтобы цепочка любви смогла продолжиться.

Нэнси Джулиен Копп

Главное, любовь велика