Куриный бульон для души. 101 рождественская история о вдохновении, любви и чуде

Я посмотрела на площадку для гольфа, которая находилась всего в квартале от дома моего детства. Я всегда просила старшего брата покататься со мной здесь на санках в зимние каникулы – я тогда училась в начальной школе. На рассвете в канун Рождества родители отправляли нас с санками на эти холмы.

В те ночи заснеженные склоны принадлежали только нам. Мы несколько раз скатывались с двойного холма, любуясь ярко освещенными вечнозелеными деревьями в облаках инея. С каждым скоростным спуском я радовалась все сильнее, ведь пока нас нет, Санта раскладывал подарки под елкой. Мы жили недалеко, но в канун Рождества путь домой казался невероятно долгим.

Мы не огорчались тому, что многие подарки были нужными вещами в яркой обертке: новое белье, носки, шерстяные перчатки и школьные принадлежности. Мы только сильнее радовались, обнаружив среди них игрушечный поезд или куклу.

Во время прогулки с Майком я наконец-то поняла, почему так люблю Рождество. Просто пение гимнов – это моя мама. Огоньки свечей – это моя мама. Подарки в упаковке – это моя мама. Крохотные белые огоньки – это моя мама.

Так продолжалось наше с мамой примирение. На улице становилось все холоднее, но мне было тепло.

Беверли А. Голдберг

Рождество на Лоуренс-стрит

Я буду чтить Рождество в своем сердце и стараться помнить о нем весь год.

Чарльз Диккенс, писатель

Жизнь нашей семьи изменилась после поездки на Лоуренс-стрит на Рождество. Боясь, что наши трое сыновей вырастут наивными и избалованными, мы решили накануне праздника показать им кусочек реальной жизни. Вместо того чтобы бежать поутру к нарядной елке, мы сели в машину и отправились в центр города – целых сорок пять минут, – на благотворительную акцию. Может, посмотрев на бездомных, мальчишки перестанут жаловаться, что подарков слишком мало? Может быть, увидев жизнь с другой стороны, мы начнем больше ценить свою собственную?

Разочарование на лицах мальчишек говорило об обратном.

Я всегда была фанаткой благотворительных акций. Ключевое слово – «фанаткой». Как зритель, который никогда не участвует в игре, я сидела довольная на трибуне, хлопала в ладоши и подбадривала игроков. Отличная организация! Великолепная миссия! Вперед, ребята! Но мне надоело быть шумной болельщицей. Я хотела сама вступить в игру и на что-нибудь повлиять.

К тому же моих мальчишек начал затягивать водоворот вещизма. Мы живем в одном из самых богатых районов в Колорадо, где парковки у школ больше похожи на шикарные автосалоны, а карманные деньги могут потягаться с размером моей зарплаты. Мы боролись с соблазнами богатства, но они атаковали моих детей каждый день. Реклама с экранов телевизоров. Все новые и новые игрушки и гаджеты в коллекциях их друзей. Я тоже хочу такую штуку! Почему мне нельзя делать так же?

Даже я испытывала это давление. Любовь к материальным вещам тянула нас вниз по скользкому склону. Чтобы моя семья не забыла об остальном мире, мне нужно было предпринять решительные действия. Нельзя взрастить сочувствие и самоотверженность, не посадив семена щедрости.

Поэтому утром в Рождество мы поехали на Лоуренс-стрит. Вскоре мальчики справились с неловкостью и стали как ни в чем ни бывало болтать о подарках. Им не нравилась моя затея, но они старались получить от нее удовольствие. Я сидела на переднем сиденье и думала о своей уютной пижаме и теплых булочках с корицей, которые остались дома. Я скучала по размеренному темпу нашего Рождества. Удивительно, как быстро я затосковала по комфорту. Неужели так тяжело отказаться от одного ленивого утра? Неужели я могу думать только о себе?

Мои размышления прервались, когда мы приехали на Лоуренс-стрит. Никто из нас не ожидал такого зрелища. Под светящейся надписью «Иисус спасет» слонялись без дела больше сотни денверских бездомных в потрепанных куртках и стоптанных туфлях. Голодные. Забытые. Замерзшие. В Рождество.

При виде этой толпы неприкаянных душ я вдруг поняла: хоть Рождество – это лучшее время в году, но для бездомных – это еще один мучительный день, когда нужно искать, чем набить пустой желудок и согреть продрогшее тело.

Мальчишеские голоса на заднем сиденье стихли. К нам подошли несколько всклокоченных мужчин, надеясь, что у нас есть еда или лишнее одеяло. Мой муж взглянул на меня с вопросом в глазах: «Готова?»

Я не могла вымолвить ни слова, поэтому молча кивнула. В нескольких шагах от меня, облокотившись на кирпичную стену здания миссии, стоял человек. На нем было много слоев грязной одежды. Он бормотал что-то бессвязное, не замечая нашего присутствия. Другой мужчина толкал потертую тележку, полную его сокровищ – скорее всего, для кого-то все эти вещи были обычным мусором. Я посмотрела на детей и увидела, как они приникли к стеклу, взрослея на глазах.