Куриный бульон для души. 101 вдохновляющая история о сильных людях и удивительных судьбах

Мне очень помогло то, что я оказалась не одна. Вначале мы испытывали страх и сомнения, и я обратилась в местное отделение организации родственников больных Альцгеймером. Мне стало гораздо легче, когда я поделилась своими переживаниями. На семинаре сидевшая рядом со мной дама с таким достоинством, состраданием и юмором рассказывала о симптомах своего мужа, что я поняла – мой мир не заканчивается, а просто меняется.

Лиз Тарпи

Я выбираю надежду

Если бы вы знали, что отчаяние и надежда – это путь к одной и той же цели, что бы вы выбрали?

Роберт Бролт

Мне казалось, я знала, чего ожидать. Но я все равно надеялась, что первый диагноз окажется неправильным. Быть может, доктор увидел то, чего нет.

Я приехала, чтобы получить «второе мнение». В приемной отделения неврологии сидели люди, но я ждала совсем не долго. Сестра проводила меня в кабинет, куда мне было суждено ходить следующие несколько лет.

Доктор лучезарно улыбнулся и протянул мне руку. Он был в свитере и свободных широких штанах. Темные кудрявые волосы затянуты в конский хвостик, на голове красовался вязаный берет. Я тут же расслабилась и поняла, что, даже если первый диагноз правильный, я вернусь к этому доктору.

Он представился. Сказал, что недавно попал в команду нейрологов этой больницы, сообщил, откуда он и где учился. Потом настал момент истины – прохождение тестов.

«Закройте глаза. Отсчитывайте назад, начиная с шестидесяти. Вытяните руки вперед, ладони вверх… ладони вниз… соедините большие пальцы с указательными…» – и так далее.

На тесты ушло полчаса. Доктор постоянно делал записи. Потом он отложил блокнот и пододвинул свой стул ближе. Глядя мне прямо в глаза, он положил ладонь на мою трясущуюся руку и сказал: «Я согласен с диагнозом доктора Х. У вас действительно болезнь Паркинсона. Более того, я почитал вашу медицинскую карту и скажу вот что: двенадцать лет назад вам поставили неправильный диагноз. Болезнь началась именно тогда».

Двенадцать лет назад мне сказали, что у меня красная волчанка. Значит, я могла выкинуть таблетки Plaquenil в туалет, а не запихивать их в себя. Но как я могла заболеть болезнью Паркинсона? Мне было всего сорок три года. Мне казалось, что Паркинсон – удел людей постарше.

Теперь я знала, что болезни Паркинсона совершенно все равно, сколько вам лет. Никакой дискриминации. Не имеет значения ни национальность, ни пол.

Я проехала пятьдесят километров, чтобы получить мнение еще одного специалиста, но в глубине души я хотела услышать совсем другие слова. Что-то наподобие: «Не понимаю, куда смотрел доктор Х. Вы – самый здоровый человек, которого я видел за все время работы врачом».

Будем надеяться, что весна продлится вечно.

Надежда…

Недавно я была на семинаре, посвященном болезни Паркинсона, где одна из выступавших женщин говорила, что надежда – лучшее лекарство при этом заболевании. Надежда на то, что завтра будет легче. Что ученые могут что-то открыть, найти лекарство.

Когда не можешь контролировать ситуацию, очень легко сдаться и отступить. Единственное, что поддается контролю, – это твоя реакция.

Встреча с доктором произошла в дождливый зимний день. Я прошла по мокрому тротуару, наступила в пару луж, села в машину и закрыла дверь. Мне стало холодно, словно туман залез под кожу. Я задрожала и заплакала.

Мой доктор не сказал, что я самый здоровый человек на свете, и не обещал мне исцеления. Но он сказал другое – он будет со мной до конца.

Когда у тебя есть врач и твоя судьба ему не безразлична – ты не один, и это дарит тебе надежду. А надежда – великое лекарство. В жизни снова появляется смысл. Исчезает поток мыслей «А что, если…», сомнения развеиваются, как дым. Уходит ощущение отчаяния, ты начинаешь не только верить в будущие чудесные лекарства, но и находишь что-то светлое в безграничном космосе мрака. Будущее кажется лучше, чем представлялось ранее.

Я завела автомобиль и подумала, что все будет хорошо.

По крайней мере, я сама могу выбирать, как реагировать на болезнь. Я выбираю надежду.

Шерри Вудбридж

День за днем

Не стоит заглядывать слишком далеко вперед. Единовременно можно разобраться только с одним из звеньев нашей судьбы.

Уинстон Черчилль

– О боже, я не справляюсь, – думала я. – Я не смогу одна за всем этим следить!

Я расплакалась и села на ступеньки. Страх и отчаяние вызывали почти физическую боль.

Несколько дней назад мы похоронили моего мужа Дейва. Близкие разъехались. Я чувствовала себя самым одиноким человеком на земле, на которого к тому же свалилась непосильная ноша.

Как я смогу ухаживать за акром земли[19], большим домом и автомобилями? Кому звонить, когда что-то сломается? А если проблемы возникнут в нерабочее время? Меня в буквальном смысле давил гнетущий груз страха.