Куриный бульон для души. Я решила – я смогу! 101 история о женщинах, для которых нет ничего невозможного

По сигналу Джо и его инструктор зашаркали, точно скованные одной цепью узники, к смертельно опасному отверстию. Я неверящим взглядом смотрела, как они трижды кивнули в унисон и вывалились в дверь. В жизни есть переживания, к которым можно подготовиться, но видеть, как мой собственный муж выпадает из самолета – точно не одно из них. Сердце готово было вылететь из моего горла, как птичка.

Я все еще пребывала в шоке, когда Пит приподнял меня, помогая встать на колени, и подтолкнул в сторону зияющего отверстия. Чтобы не завалиться набок, я ухватилась за металлическую скобу над головой. Пит пытался отцепить мои руки, но я наотрез отказывалась выпустить единственный прочный предмет, отделявший меня от верной гибели.

Когда другие нетерпеливые прыгуны выстроились за нами, я осознала, что у меня есть выбор. Я могла отказаться прыгать и вернуться на аэродром вместе с пилотом. Я быстро проиграла этот вариант в голове. Потеря денег, которые нам не вернут. Лицо Джо, когда он видит, как мой инструктор приземляется без меня. Стыд от того, что я снова дала страху победить себя.

Да ни за что! Этого не будет. Я сделала глубокий вдох и выпустила скобу из своей мертвой хватки. Следуя предполетным инструкциям, скрестила руки на груди и прогнула спину. Пит вытолкнул нас обоих из самолета.

Ощущение падения длилось считаные секунды, пока мы не достигли нужной стабильной предельной скорости. Пит похлопал меня по плечу – сигнал расставить руки, точно крылья. Как и рассказывал Джо, сопротивление ветра при скорости 120 миль в час было настолько сильным, что казалось, будто нас поддерживает воздушная подушка. Шум был оглушительный, и сила ускорения растягивала лицо, делая мою улыбку больше похожей на гримасу. Помню, как встретила взгляд видеооператора, который летел прямо передо мной, записывая мои последние мгновения для следующего поколения.

Пит проверил свой альтиметр примерно через шестьдесят секунд полета, потом дал отмашку видеооператору. Потянулся рукой назад, чтобы раскрыть парашют, – и наше свободное падение внезапно прекратилось. Наши тела вздернуло из горизонтального положения в вертикальное, ноги подлетели вперед, словно у двух тряпичных кукол, ремни натянулись, и парашют раскрылся. И тогда стало спокойно. Достаточно тихо, чтобы можно было разговаривать. Мы плыли по воздуху, точно гигантская бабочка. Пит указывал на местные достопримечательности на горизонте, и я любовалась красивым лоскутным одеялом сельской местности. Мы мягко планировали к земле, и единственное, о чем я пожалела, так это о том, что нельзя задержаться здесь подольше.

Когда мы скользнули в зону приземления, я поджала ноги, предоставляя Питу совершить посадку. Он отстегнул наше снаряжение, я побежала к Джо и влетела в его распахнутые руки. Наше радостное объятие заснял видеооператор. По дороге домой нам обоим было что рассказать друг другу.

Даже много лет спустя это воспоминание, оживающее во мне, заставляет мое сердце биться чаще. Сталкиваясь с возможностью, которая меня пугает, я вспоминаю открытую дверь самолета. «Зачем испытывать удачу? – бубнит мой внутренний голос. – Зачем выпрыгивать из совершенно исправного самолета?»

«Затем, что я это могу», – отвечает мое авантюрное внутреннее «я». Это мой выбор – пересидеть или попробовать. Отныне и всегда я выбираю отбросить страх и ринуться в приключение, которое ждет впереди.

Линда Барбоса

Плохой пример для дочери

Одна из самых важных вещей, которые мы, взрослые, можем сделать для маленьких детей, – это быть такими людьми, какими хотим видеть их.

Кэрол Б. Хиллман

Я сидела за кухонным столом и щурилась, стараясь разглядеть мелкий шрифт. Моя дочь Хоуп вошла в кухню и спросила, почему я читаю в полумраке. Я ответила, что лампочка перегорела, но поскольку она не простая, а люминесцентная, я жду, пока папа вернется с работы и заменит ее. Моя десятилетняя дочь подбоченилась и выдала:

– Мама! Ты же всегда учишь меня быть самостоятельной! А сама ждешь, пока мужчина придет и спасет тебя? Как я разочарована!

Выпалив эту тираду, Хоуп покачала головой и вернулась в свою комнату.

Она была права. Я не хотела даже попробовать, а просто беспомощно сидела в полумраке и ждала мужа. Со всей решимостью я встала, пошла в гараж, нашла запасную лампу, прочла инструкции, залезла на кухонный стол и поменяла лампу.

Вуаля! Да будет свет!

Я позвала Хоуп в кухню, а сама села читать газету – не щурясь! – под яркой новой лампой.

Дочка страшно гордилась мной и просто не могла дождаться, когда папа придет домой, чтобы продемонстрировать ему мое достижение.

Годами я твердила дочерям, что надо быть сильными и независимыми, что девочки могут делать все то, что делают мальчики. Но мои слова расходились с моими же поступками – пока, наконец, для меня не забрезжил свет!

Малинда Данлэп Филлингим

Прыжок в неизвестность