Куриный бульон для души. Я решила – я смогу! 101 история о женщинах, для которых нет ничего невозможного

Через какое-то время я познакомилась с девушкой. Она была вьетнамкой и даже не пыталась изображать из себя кого-то другого. Помню, как впервые услышала, как она говорит по-вьетнамски в среде американцев-одноклассников. Говорит без тени смущения, наоборот, с чувством гордости. Это восхитило меня.

В следующие несколько месяцев мы были почти неразлучны. Я наблюдала за ней пристально, практически как ученик наблюдает за учителем. Она комфортно уравновешивала свои два мира, живя в настоящем, но чтя прошлое. С каждым днем нашей дружбы ее чувство любви к себе «заражало» меня и питало, словно бальзам, мою изъязвленную душу.

С ее подачи у меня появились и другие друзья-вьетнамцы. С ними мне не приходилось притворяться и чувствовать себя человеком второго сорта. Они понимали, что значит быть беженцами, и принимали меня целиком – такой, какой я была и какой не была. Мы обедали во вьетнамских ресторанах и слушали вьетнамскую музыку. Между собой мы всегда общались на вьетнамском. Мои глаза вновь открылись для мистического мира, от которого я отвернулась много лет назад, сидя в той машине.

Мне перестало казаться, что я должна вписываться в чей-то чужой мир. Задача найти кружку с именем «Май» утратила свою важность, потому что я наконец поняла, что перестала быть одна. Моя «инаковость» перестала быть поводом для стыда. Теперь она стала поводом для принятия.

И хотя по документам я все-таки Кристен, друзья зовут меня Май. Американское имя, прежде такое манящее, теперь кажется мне неестественным и просто смешным. Когда на одной из студенческих вечеринок меня познакомили с симпатичным парнем, я, не задумываясь, представилась «Май».

Через многие годы после того, как я позволила двум совершенно незнакомым людям и двум злым словам определить мое чувство самоценности и идентичности, я наконец вернула себе способность любить себя настоящую.

Кристен Май Пхам

Любить, не съеживаясь

Что позади нас и что впереди – это такие мелочи по сравнению с тем, что есть внутри нас!

Ральф Уолдо Эмерсон

Я из древнего рода женщин,
Которые втягивают животы
И болезненно широко улыбаются,
Которые наказывают себя за ужином За то, что пообедали.
Голоса их как порывы ветра,
Молчание их отдается эхом из поколения в поколение.
Вечно съеживающиеся, они собирают листья и пыль
Немытыми волосами, стелясь по земле,
Чтобы их мужчины казались себе выше на нашем фамильном древе.
Вот почему, когда я встретила тебя,
Мне было страшно занимать слишком много пространства.
Я пыталась согнуться, ужаться и позволить тебе вырастать из освященной земли
Моей голодной сути.
Но ты не имел ничего против того, чтобы я заполняла хоть всю комнату.
Мне было страшно показать тебе накопленные мнения и мечты,
Которые я хранила в самом дальнем чулане.
(Я всегда намеревалась выбросить их, когда влюблюсь, – чтобы освободить место для твоих.)
Но ты просто попросил дать их тебе посмотреть,
И теперь они занимают наши стены, точно произведения искусства.
Когда я съеживаюсь
По привычке,
Ты наливаешь мне полный черпак храбрости.
Ты говоришь,
Мол, чем горделивее я выпрямляюсь,
Тем больше меня
Ты видишь.
Надеюсь, когда-нибудь мои дочери улыбнутся и скажут:
«Я из рода волевых женщин, не боящихся занимать собственное пространство»,
И портреты на их фамильных древах
Будут начинаться с меня и тебя.

Кристал Бирмингэм-Овермейер

Глава 5 Не одинокая, а самодостаточная

Самостоятельная

Просто нужно ставить одну ногу перед другой и продолжать идти. Надеть шоры и упрямо двигаться вперед.

Джордж Лукас