Курляндский бес

– Это очень высокопоставленный господин. И очень богатый. Больше я ничего не скажу, – отрубила Дюллегрит, и по очень почтенной причине: господина она только что придумала и недостаточно знала герцогский двор, чтобы сразу назвать подходящего кандидата.

– Хватит, бесенок.

Граф встал, положил книгу на стол и усмехнулся.

– Любовники-прелюбодеи, – сказал он. – И в самом деле, это будет отменная проказа, не все же крыши с домов снимать и подглядывать. Хочешь быть любовницей-прелюбодейкой, бесенок?

Дюллегрит испугалась. То, чего она желала, явилось не в сонном видении, а наяву.

Когда Дирк уговаривал ее, она знала, что ответить: дорога в ее постель ведет через церковный двор. И он, понимая, что девочка слишком молода для взрослых игр, не слишком настаивал. Ответить то же самое графу ван Тенгбергену, Дюллегрит не могла – он бы с той же хитрющей бесовской усмешкой отправил ее среди ночи искать церковный двор и ждать там жениха. Тем бы все и кончилось – а начались ночные рыдания в подушку и сожаления о собственной трусости. Нужно было решать, нужно было немедленно решать – и решаться…

– Ну же, бесенок, – прошептал граф.

Арне Аррибо, прижавшись к стене возле открытого окна, слышал, что творилось в комнате, все – до последнего словечка, и по тому, как пропало светлое пятно на вытоптанной земле, понял, что свечу задули. Больше слушать было, кажется, незачем.

– Книга, – сам себе сказал он. – И московиты. Откуда же проклятый безумец вез эту книгу? И кто другой безумец – доверивший ему такое поручение?

* * *

Аррибо не пошел прочь, а остался стоять у стены, вспоминая, как вместе с Андерсом Вебелем познакомился в Эльсиноре с графом ван Тенгбергеном. Флейт «Три селедки» шел из Гааги, а Гаага – то место, где можно встретить чуть ли не агентов китайского богдыхана и абиссинского негуса. Перед этим граф, судя по ящикам с книгами, побывал в Антверпене, в «Офисине Плантиниане». В Антверпен-то он откуда явился?

Стоя ночью и слушая постельную возню, географических изысканий не проведешь. Аррибо хмыкнул, сказал: «Бедняжка» и пошел прочь. На ходу легче думается – вот он и сообразил, что браться за дело нужно с другого конца. Молодой граф выполнил поручения герцога Якоба, привез воз книг, включая молитвенники для герцогских дочек, музыкальные инструменты, целый сундук с серебряной и золотой посудой, ограненные антверпенскими мастерами алмазы, мартышек и змею, Палфейна и танцевальную труппу. В Курляндии граф не впервые. Стало быть, герцог мог дать ему и еще одно поручение – навестить кого-то, передать письмо и получить ответ.

Это не польский король – поди излови теперь Яна-Казимира, когда в Польше воюют шведы и русские. Потому граф и выбрал морской путь, чтобы не прорываться с боем через позиции шведов, русских и тех немногих поляков, что уже опомнились и сопротивляются нашествию. Это и не шведский король – с ним таинственность ни к чему. Не курфюрст Бранденбургский – с курфюрстом герцог переписывается без посредников. Не британский лорд-протектор Оливер Кромвель – хотя тут следует подумать…

Датчанин Фредерик, третий по счету король этого имени? Аррибо опять хмыкнул – как раз с Фредериком Якоб мог вступить в тайные сношения. Датский король сильно недоволен шведским королем и, говорят, ищет только повода для хорошей ссоры. Значит ли тайная переписка, что Якоб не желает дружбы со Швецией, к которой его склоняет брат супруги, курфюрст Бранденбургский, а сделал выбор в пользу московитов?

Но как же тогда понимать московитов, стянувших книгу, в которой может быть такое послание? И не странно ли, что граф ван Тенгберген до сих пор хранил его в книге, вместо того чтобы отдать герцогу Якобу?

История с ограблением графа казалась все более фантасмагоричной. И вдруг Аррибо понял, кто еще мог писать герцогу Якобу, обставив это столь таинственно.

Хозяин Франции кардинал Мазарини…

Ведь Франция еще не вмешалась в эту игру. Кардинал следит издали, явно плетет какие-то сети. Он непременно придумал для Курляндии какую-то судьбу! И он мог дать поручение: вручить свое письмо, когда герцог Якоб должен будет принять наконец твердое решение и определиться, на чьей он стороне. Потому что невозможно дружить со всеми сразу, когда идет война – все против всех…

Глава одиннадцатая

– По крайней мере, дом мы выбрали правильно, – сказала Анриэтта. – С домом нам просто повезло.

– Только бы герцог это понял, – ответила Дениза. – Как тебе понравилась Мара?

– Мы с ума сойдем, пока сделаем из нее хорошую горничную. Она деревенская девица и немецкий знает примерно так же, как я китайский. Она умеет доить коров, но как раз коровы у нас нет и не будет.

– Ей семнадцать лет, ее еще можно приучить к порядку. А по-немецки она понимает, значит, если захочет – поймет и по-голландски.

– Ты собираешься застрять тут на десять лет? Быстрее не получится.