Kurnos (СИ)

- Например..., тысячу..., ээ нет, десять тысяч, а еще лучше пятнадцать тысяч! - осмелел Курнос, хотя такую кучу денег представить сам не мог.

- Ну если конечно нашел бы эту кучу..., то сначала купил бы кроссовки адики, не китайские ясень пень..., потом наверно костюм спортивный, обязательно! - вошел во вкус Серый.

- Клёва!!! - перехватило дух у Курноса.

- Это только так, разогрев! - раскраснелся Серега. - Купил бы килограммов десять колбасы..., нет, лучше ветчины, точно ветчины! Коробку конфет шоколадных для Милки, пусть жрет дура. И сигареты! Блок сигарет "Мальборо", сто пудов!...

Слушая речь Серого, Курнос стал печалиться, что увидел краем глаза, и как бы ненароком, Серый продолжил:

- Тебе бы конечно коньки роликовые взял... - вспомнил о давней мечте Курноса, Серый - ...еще наверно велосипед купил бы для всех, и катались бы по очереди.

- Да-а! Хорошо деньги иметь! - приободрился Курнос, представляя себя катящимся по асфальту на роликах, в парке, как нормальные дети.

- Только "башни" отобрали бы эти деньги, как пить дать! - спустил на землю разыгравшееся воображение Серега.

- Это точно! - обреченно вздохнул Курнос.

* * * * *

Осень была в самом разгаре, но в этот день, на удивление, погода выдалась теплая, а солнце просто припекало. Еще утром изо рта шел пар у людей и редкие лужицы были покрыты тонкой корочкой льда. Но уже под конец дня солнце разогрело природу и все живое оживилось. Затихшие было птицы, почувствовав последнее дыхание лета, встрепенулись - щебет в парке звенел по-летнему, веселый. Лишь деревья нельзя было обмануть, они стояли с желто-красной листвой подчеркивая неминуемый приход зимы.

Время еще было, и под вечер, как никогда много, прохаживал или просто отдыхал народ, прощаясь с летом. Даже пенсионеры, без страха за свои "болячки", смело сидели на скамьях в излюбленном ими месте, вокруг фонтана. Почти все скамьи были заняты старичками. Те играли между собой в шашки или шахматы. Другие пенсионеры сбивались в кучки и пели старые песни, а некоторые даже пританцовывали. Но на одной скамье сидела троица, не вписывающая в общий антураж этого места. Два здоровенных "лба" и сидящий между ними толстый мужчина, в белоснежном костюме, постоянно ловили на себе настороженные взгляды отдыхающих.

- Чё эти быдлы в нас такого увидели? - зло пробормотал Чача, посматривая по сторонам.

- Не обращай внимание на них! - ответил Сократ, поигрывая между пальцами золотой цепочкой. - Просто люди чувствуют успех у других, вот и душит их жаба!

- Шеф! - потерял терпение Чача от ожидания. - Долго нам еще здесь светиться?

- Дима! Ты чего нервничаешь? Отдохни! Подыши свежим воздухом! - спокойно выговорил Игорь Борисович и глубоко вдохнул. - Когда тебе еще выдаться побывать на природе? Слышишь как красиво птички щебечут?

- Птички щебечут... - чуть слышно передразнил Чача, но уже громче продолжил: - Вот если бы пивка хряпнуть бутылочку...

- Ну и хряпни! - миролюбиво согласился начальник.

- А как же машина? - воодушевился Чача.

- А что машина? Она же не пьет! - недоуменное лицо Чачи развеселило шефа. - Да шучу..., одну, две бутылочки выпей и хоре!

- А менты?

- Не смеши! Нашу машину с этими номерами гаишники в жизнь не остановят! - махнул рукой Игорь Борисович. - И вообще, понемногу даже полезно для здоровья!

- А вон в Америке, так это нормально даже считается! - лишний раз показал свои знания Сократ.

- Ну я тогда сбегаю быстренько? - привстал Чача со скамьи.

- Да сиди Чача, я схожу! Сигареты мне надо прикупить, кончились! - с плохо скрываемым воодушевлением, Сократ прервал рвение Чачи. - Можно Игорь Борисович?

- Давай, давай! - отвлеченно согласился шеф, засматриваясь на длинные ножки проходящей мимо молодой девушки. - Во краля!

- Тебе какое пиво? - Уже у Чачи спросил Сократ, направляя на него указательный палец и встав со скамьи.

- Ну не знаю..., наше, живое что-ли возьми. - Неуверенно ответил Чача. - Только с холодильника!

- Живое так живое, наше так наше... - удаляясь пробормотал Сократ. - Рожденный ползать летать не может....

- Чё??? - не расслышал Чача.

- Ни "чё"..., блять грамотей... - Слышимости уже не было, и Сократ ускорил шаг.