Куропатка и беременность (ЛП)

Но мое похмелье было мучительным. Я отчаянно нуждалась в легких углеводах, чтобы избавиться от головной боли. Я положила себе на тарелку горку блинчиков, но, когда пошла поливать их сиропом, Тобиас был у раздатчика, выливая последние капли на свои.

— Ты сочинила песню, — сказал он, откусывая еще кусочек. — Помнишь это?

За эти годы я сочинил кучу глупых песен, взяв популярные песни и заменив их тексты своей собственной ерундой. Большинство из них я забывала в тот момент, когда заканчивала свое исполнение. Но эту я запомнила.

— Алло, ты меня слышишь? — начала напевать я песню Адель. — Я в кафетерии, мечтаю о кленовом сиропе и взбитых сливках.

Тобиас покачал головой, на его идеальных губах появилась улыбка.

— Всякий раз, когда по радио звучит настоящая песня, я смеюсь.

— Я тоже, — солгала я.

Правда была в том, что эта песня обычно навевала на меня грусть. Потому что это была песня Тобиаса. Там я была с похмелья, вонючая и расстроенная отсутствием сиропа, а Тобиас исправил мой день. Он выхватил поднос из моих рук, отнес его к соседнему столику и полил сиропом мои блинчики.

Когда он вернул мне поднос, я жалобно всхлипнула, а потом сказала ему, что люблю его.

Он сидел рядом со мной во время того завтрака, и после того, как я съела свои блинчики, пригласил меня на свидание.

В ту же ночь он забрал меня из моей комнаты в общежитии. Ужин. Кино. Типичное свидание для двух студентов колледжа. Затем он проводил меня до двери и поцеловал на прощание.

Но в этом поцелуе не было ничего типичного. Потому что после того свидания мы не провели порознь ни дня. По крайней мере, до расставания.

Мы были неразлучны. Ненасытны.

Влюблены.

Мы вместе справлялись с жизнью.

Пока… у нас ничего не вышло.

— Угощайся. — Тобиас кивнул в сторону плиты. — Если только ты не плохо себя чувствуешь.

— Нет, я в порядке. Пока утренней тошноты нет. — Я соскользнула со стула и взяла пустую тарелку, которую он оставил для меня. Затем я положила себе на тарелку яйца и сосиски, заглянула в холодильник за кетчупом, прежде чем вернуться на свое место.

Мы ели в тишине.

Мы не говорили о вчерашнем поцелуе.

Я все еще чувствовала его язык на своем, настойчивый и твердый. Этот мужчина жаждал контроля во всех отношениях, но особенно в спальне. Когда свет был выключен, а наша одежда валялась на полу, он всегда был главным. И никогда не разочаровывал.

Тобиас был лучше вибратора со свежими батарейками.

В восемнадцать лет, когда я была неуверенной девушкой с нулевым опытом, за исключением нескольких неловких поцелуев в выпускном классе средней школы, Тобиас был мечтой. Он заставил меня почувствовать себя желанной. Он рассказал мне о моем теле и его желаниях. Он дал мне свободу отбросить все мои запреты и просто чувствовать.

Мы были вместе бесчисленное количество раз, и каждый раз лучше предыдущего. Тобиас, казалось, всегда учился новым трюкам.

Как вчерашний поцелуй. Его язык скользнул по моему, и я чуть не кончила.

Может быть, это были просто гормоны. Может быть, это было потому, что прошло много времени с тех пор, как я в последний раз испытывала оргазм — последняя любезность Тобиаса. Он был моим единственным.

Я отказывалась думать, что другая женщина научила его так работать языком.

Ревность пробежала у меня по спине, когда я брызнула кетчупом на тарелку. Иррациональная, зеленая ревность.

Это был мой выбор — уйти. Я не могла винить его за то, что он двигался дальше. И все же… еда потеряла вкус у меня на языке.

— Все в порядке? — спросил он.

— Отлично. — Я откусила еще кусочек.

Жевание стало желанным спутником, поэтому я отбросила мысль о другой женщине в постели Тобиаса.

Сейчас было не время для ревности. Сейчас было время поесть.

Я подцепила вилкой кусочек яйца и обмакнула его в кетчуп.

— Вкусно.

— Ты сегодня работаешь? — спросил он, относя свою тарелку в раковину, пока я поглощала еду.

— Немного. Я, наверное, разобью лагерь прямо здесь, если ты не возражаешь.

— Дерзай.

— А ты? Ты собираешься в город? — Скажи «да».

— Да.

Я старалась не позволить своим плечам опуститься от облегчения.

Если бы он остался здесь, я не была уверена, что произошло бы. Этот стул между нами оставался бы пустым очень долго, прежде чем один из нас уступил. Он был просто слишком… простым. Слишком аппетитным.

— Наш офис закрыт на этой неделе, — сказал он. — Но у меня больше работы, чем я могу успеть, поэтому я, вероятно, зайду ненадолго. Дам тебе немного пространства.

Даст нам немного пространства.

— Хорошо. — Я встала и отнесла свою пустую тарелку на кухню, стараясь не подходить слишком близко, пока ополаскивала ее в раковине и ставила в посудомоечную машину.

— Чувствуй себя как дома, — сказал он, затем достал маленький черный пульт дистанционного управления из ящика рядом с холодильником. — Вот запасной пульт от гаража, чтобы ты могла приходить и уходить, когда тебе нужно.

— Спасибо. — Я взяла его, затем отступила на шаг.

Он сделал то же самое, проведя рукой по бороде.

— Насчет прошлого вечера. Прости.

— Это был просто поцелуй, Тобиас. Не то чтобы мы раньше не целовались, верно?