Куропатка и беременность (ЛП)

Это, и то, что мне нужно было поговорить с Евой.

Я вытащил свой телефон из кармана, мое сердце колотилось в груди, как барабан, когда я нашел ее номер. Он хранился в моем телефоне много лет, но с тех пор, как мы расстались в колледже, я звонил по нему только один раз.

После инсульта ее отца.

Когда мой палец нажал кнопку вызова, я прислонился к стойке в вестибюле, боясь, что могу упасть, если не опрусь на что-нибудь.

Она ответила после третьего гудка.

— Привет.

— Привет.

Неловкое молчание тянулось и тянулось, но мое сердце продолжало бешено колотиться.

— Как прошло твое Рождество? — спросила она.

— Отлично. А твое?

— Было приятно. Мы просто тусовались с папой. Моя сестра с мужем и детьми поехала к родственникам со стороны мужа.

— Как твой папа?

— Хорошо. Дом престарелых, в котором он находится, очень хороший. У него есть своя комната и куча друзей.

— Это хорошо.

— Я так и не поблагодарила тебя за цветы, которые ты прислал после его инсульта. Они были прекрасны. Спасибо.

— Пожалуйста. — Эта светская беседа была такой же мучительной, как гвоздь, который я однажды случайно вогнал себе в руку. — Нам нужно поговорить.

— Да. — Она вздохнула. — Нужно.

Даже несмотря на вчерашнее Рождество, оставшиеся без ответов вопросы начинали раздражать.

— Ты можешь зайти попозже?

— Конечно. Во сколько?

— У меня сейчас встреча примерно на час или два. Потом я отправлюсь домой. — Офис был закрыт всю неделю до Нового года.

— Я зайду около двух.

— Тогда увидимся. — Я закончил разговор, убрал телефон, и напряжение в груди немного ослабло. Два часа. Мне нужно было продержаться только до двух.

Входная дверь открылась, и мой брат Мэддокс вошел в здание, глубоко вздохнув.

— Привет. Здесь пахнет, как в старом папином кабинете.

— Совершенно новое здание, а пахнет как старое. Но мне это нравится. — Как крепкий кофе и опилки. Этот запах был причиной того, что я проводил значительную часть времени в офисе в последние два дня. Это меня заземлило. Это было постоянно, когда казалось, что мир вращается слишком быстро в неправильном направлении.

— Мне тоже. — Мэддокс подошел и пожал мне руку. — Спасибо, что смог встретиться со мной сегодня.

Это я был благодарен. Мне было полезно поработать. Сжимать пальцами карандаш и просто рисовать.

Мэддокс решил переехать домой в Бозмен со своей семилетней дочерью Вайолет. Он уже много лет жил в Калифорнии, создавая свою стриминговую компанию «Мэдкаст» стоимостью в миллиард долларов. Но его бывшая была сукой, и сбежать от нее, вернувшись домой, было очень заманчиво.

За исключением того, что ему нужен был дом. Буквально. И вот тут-то появлялся я.

Я был главным архитектором в «Домах Холидэев», и строительство на заказ было нашей специализацией. Наш отец основал эту компанию в гараже дома моего детства. Он отказался от места для парковки, чтобы хранить внутри свои инструменты. После десятилетий строительства качественных домов по всей долине Галлатин его репутация не имела себе равных.

Мэддокс никогда не интересовался строительством или компанией по недвижимости нашей матери. Он проложил свой собственный путь. Я всегда восхищался этим в нем. Мэддокс рисковал. И, черт возьми, все окупилось.

Тем временем мы с моим братом-близнецом Хитом оба обосновались здесь. Нам всегда нравилось ходить с папой на стройки и помогать ему раскладывать инструменты в гараже или сооружать наши собственные домики для игр. Работа в «Домах Холидэев» подходит нам обоим.

Хит предпочитал менеджмент, в то время как я просто хотел проектировать красивые здания.

Дом Мэддокса определенно попадет в эту категорию. У него были деньги на что-то великолепное, и я бы его не подвел. Папа был не единственным Холидэем, репутацию которого нужно было поддерживать. Я тоже делал себе имя.

— Хочешь кофе? — спросил я, ведя его в комнату отдыха.

— Конечно. — Он последовал за мной, по пути осматривая офис.

Проекту было всего три года, и он считался одним из моих любимых. Балки, которые я нашел для сводчатых потолков, были взяты из старого сарая на местном ранчо. Мне так понравился паркет из гикори, что я выбрал такой же для своего дома. От огромных сверкающих окон до деревянной отделки фасада, я бы ничего не изменил в этом здании.

— Здесь мило, — сказал Мэддокс.

— Ты знаешь маму и папу. — Они знали цену красивым зданиям и не возражали потратить немного денег.

Они упорно трудились всю свою жизнь, чтобы оставить наследство своим сыновьям. Они намного превзошли свои собственные ожидания и несколько лет назад заявили, что собираются пожинать плоды. Они это заслужили.

Огромный дом мамы и папы в предгорьях был еще одним моим любимым проектом. Они дали мне свободу творчества, поэтому я спроектировал дом, который вписывался в ландшафт и дополнял его.

Единственной просьбой мамы были спальни. Много-много спален. Одна была для Вайолет. А остальные для ее будущих внуков.

Думаю, скоро она сможет выделить еще одну комнату.

Для моего ребенка.

Свитер, который я натянул сегодня утром, стягивал мои ребра, как ремень, затрудняя дыхание, пока мы несли дымящиеся кофейные кружки в мой офис.