Куропаткин Чум

В топоотряде не бегают на лыжах как спортсмены. Мы идем на работу без лыжных палок, таща на себе все, что нужно для работы: пиленые вешки для вешения профиля, батарейки и лампочки для подсветки марок, пикеты.

Я ношу теодолит с треногой, измеряю горизонтальные и вертикальные углы, записываю результаты измерений в специальный журнал, отмечая в нем пикеты марок и расстояния между ними.

Темнело. Я спустился по пологому склону холма, стараясь держаться ближе к тракторному следу. Резкий ветер сек кожу лица. Приходилось прикрываться от ветра рукавицей, периодически ощупывать лицо, чтобы не прозевать начавшегося обморожения.

– А-а-а-а…

Услышал я тонкий и невнятный крик, раздавшийся на пределе слышимости, и остановился. Новый крик, тонкий, едва различимый, послышался как будто справа от меня. Он походил на голос женщины или ребенка. Временами у меня создавалось впечатление, что крик звучит внутри головы.

– Показалось?..

Я мысленно чертыхнулся и все-таки решил проверить: чудится мне крик или нет. Выбравшись на вершину следующего холма, я обогнул группу больших валунов и повернул круче к ветру. Пришлось спуститься в овраг с крутыми склонами.

На дне оврага лежал подросток полузасыпанный снегом. Он был в одежде из пыжика. На ногах красовались щегольские, вышитые бисером унтайки. Подросток не видел меня и тихонько всхлипывал. Заметив меня, он перестал плакать и замахал рукой, подзывая к себе.

Что с тобой? – спросил я. – Как ты сюда попал?

Помоги, бойе! – ответил мне тонкий, слегка охрипший голосок. – Олешка испугался чего-то и сбросил. Нога сломана. Помоги!

«Девочка? – изумился я. – Откуда олень? Как ее занесло так далеко от поселков?»

– Конечно, помогу. Подниму сейчас тебя и понесу в наш ЦУБик. Вызову по рации вертолет. Он прилетит и увезет тебя в больницу к доктору.

Говоря это успокаивающим голосом, я осторожно поднял девочку на руки. Старался не причинить боль, так как правая нога незнакомки была вывернута и торчала в сторону. Едва я успел повернуть в сторону тракторного следа, как девочка забилась у меня в руках.

– Нет, бойе! Только не в твой самоходный балок! – бурно протестовала она. – Неси вон туда! На бугор!

– Там ничего нет. Одни валуны! – возразил я.

– Там есть все. Там доктор и больница!

Пурга продолжала усиливаться. Времени на препирательство терять было нельзя.

– Ладно. – уступил я бурному напору девочки. – На бугор, так на бугор. Только помни – если там ничего не будет, я несу тебя к себе в балок.

Я повернул так, что ветер теперь бил мне в правую щеку и пошел к соседнему холму, на который указывала девочка. Вершина холма временами совершенно исчезала за плотными струями начавшейся пурги.

– А теперь куда? – спросил я на вершине, усеянной огромными валунами.

– Вон к тому камню, пожалуйста. И опусти меня на землю.

Я опустил девочку рядом с валуном на здоровую ногу, придерживая на всякий случай за пояс. Здесь, на вершине, порывы ветра били особенно сильно, а правая голень у упрямицы наверняка была сломана.

Девочка тихо застонала и, держась за меня рукой, другой рукой потянулась к камню. То, что произошло потом, заставило меня усомниться в своем здравом рассудке. Видимо, только по этому я дальше поступал так, как требовала от меня маленькая незнакомка.

Едва пальцы девочки коснулись изъеденной временем поверхности валуна, как в нем появилась тонкая, быстро расширяющаяся трещина. Верх огромного валуна бесшумно скользнул в сторону и повис в воздухе, словно ничего не весил.

– Ну что же ты, бойе! – капризно позвала девочка. – Не стой столбом. Помогай!

Не давая мне опомниться, она жестом показала, чтобы я помог ей забраться на срезанный неведомым способом валун, где на ровной, словно отполированной поверхности, темнел колеблющийся, покрытый туманом круг около двух метров диаметром.

В голове у меня, наверное, тоже стоял туман. Почему бы иначе я сбросил с ног лыжи, поднялся на валун и поднял девочку. Вместе с нею я ступил в круг тумана и почувствовал, как мои ноги погружаются в туман.

– Не рвись и не бойся! – строго предупредила меня маленькая спутница. – Такой огромный, а боишься!

Как будто чувство страха зависит от размеров! – мысленно огрызнулся я, но вслух не произнес ни единого слова, потому что успел погрузиться в туман по грудь. На всякий случай я набрал в легкие воздух и плотно сомкнул веки.

Щеки ощутили дуновение горячего ветра и легкое покалывание. Больше ничего не произошло. Когда я вновь осмелился открыть глаза, мы находились в круглом помещении со светящимися стенами и потолком. Только гладкий, словно стеклянный, пол не светился.

– Скорее, бойе!

Незнакомка протянула к стене руку, коснулась ее. Стена от прикосновения пошла радужными разводами, прогнулась и, как вода, покрытая светящейся пленкой масла, разошлась в стороны, пропуская нас дальше.