Куропаткин чум

«Не может быть!» – я непроизвольно воскликнул, уставившись на сидевшую рядом девушку, не в состоянии поверить в её, более чем трёх вековой возраст! Не будь обстановка такой необычной, я бы не стал слушать, подобную ахинею! С другой стороны, зачем ей меня обманывать? Ведь Доктор дома, действительно может делать многое, что не под силу нашей медицине! Я сам стал невольным свидетелем того, как он споро залечил перелом и с необычайной лёгкостью, регенерировал необходимые ткани. «Выходит, ты – бессмертна?» – с волнением прошептал я. «Нет, не совсем так. Например, если я покину этот дом – проживу долго! Может быть сто или сто пятьдесят лет, пока не состарюсь и не умру. – спокойно поглаживая шкуру медведя, ответила она. – Но если я вернусь и попрошу доктора вылечить старость, он снова меня омолодит. Так может происходить долго, но не бесконечно. Это было основным условием, благодаря которому, я согласилась стать Хранительницей».

Я начал приходить в себя, после очередного потрясения и уточнил: «Когда должна прибыть, обещанная помощь?». Вместо ответа, девушка неожиданно разрыдалась и сквозь слезы, позабыв от волнения моё имя, горестно сообщила: «Спасение богов, должно было произойти семьдесят зим назад! Я устала ждать, омолги! Ты не представляешь себе, что это за тяжесть, жить одной – так долго!».

Желая отвлечь и приободрить плачущую девушку, я сказал: «Не всё ведь так плохо, ты же не заперта в этом зале! Живёшь сытно и катаешься на оленях, куда и когда захочешь!». Среагировав на мою уловку и поэтому успокаиваясь, Гелюн ответила: «Конечно! Когда мне становится невмоготу, я говорю Духу дома, что еду кататься. Сперва он молчаливо ждёт, но через несколько дней, начинает звать обратно или заставляет вернуться. Реальной свободы для Хранительницы дома не существует, есть лишь – красивый обман!». Всё же с неослабевающим интересом, я поинтересовался: «Как Дух дома тебя зовёт? Например, что может произойти, если ты опоздаешь или вовсе не захочешь вернуться?». Гелюн грустно опустила голову и начала свой пространный, но исчерпывающий ответ.

– Той зимой, мое соглашение с богами Девятого неба истекло, потому что прошло триста, оговоренных зим. Спасения, которого ожидали Живые боги, попрежнему не было. Вот почему я поссорилась с Духом дома, требуя меня отпустить или разбудить богиню Соз, но всё было безрезультатно! Дух дома остался глух ко мне и обязал оставаться в подземном доме до тех пор, пока не прибудет ожидаемая помощь. С тех пор, я перестала называть его Духом дома и дала ему особое прозвище, в честь злобного духа – Харги! Которым и по сей день, всегда его называю!

– Не понимая скрытного коварства харги и не догадываясь об его умении читать мысли, я затаила обиду и решила тайно покинуть Богов Верхнего Мира. Шёл 1913 год по новому счислению времени или 7421 лето по Родному календарю.27 Тогда это место называлось Самоедской землёй или Малой тундрой в Енисейской губернии Российской империи.

– Для своего побега, я тщательно подготовилась. Запаслась сушёной рыбой, вяленой и копченой олениной, кореньями и травами для чая. Не прибегая к помощи харги и наивно полагая, что он ни о чём не догадывается, я рыбачила и охотилась как в стародавние времена и по-своему была счастлива. Надумав возвращаться на Родину, двигаясь в южном направлении по направлению к бывшей столице Туранской Тартарии – Тутончаны, я сложила месячный запас провизии в нарты,28 запряжённые двойкой оленей и отправилась в путь.

– Я хотела поселиться среди соплеменников там, где пожелает моё сердце. Пять дней без происшествий, я ехала прямо на юг, охотясь на куропатку ради удовольствия. На шестой день пути, я начала слышать едва различимый шёпот, напоминающий о том, что скоро я должна вернуться. Который под конец седьмого дня, перерос в непрекращающийся гул, настоятельно советующий вернуться. На восьмой день моего упрямого бегства, харги начал мне приказывать, донимая постоянно и довёл меня до умопомешательства! Потому что от его окриков, невозможно было укрыться! На девятый день, требование вернуться, переросло в непрекращающийся, оглушительный крик и меня начало рвать, выворачивая наизнанку. Носом – пошла кровь!

– В какой-то момент, мой разум погрузился в полуобморочное состояние и ноги сами, понесли меня обратно! Через три дня – голодная, оборванная и ободранная, я очнулась в комнате доктора. В которой я стояла с чёрными, обмороженными руками и лицом. Поэтому лишь мычала от мучительной боли, не в состоянии открыть обмороженный рот или прослезится, из за полного обезвоживания организма. После чего Доктор, усыпил меня и восстановил.