Куропаткин. Судьба оболганного генерала

Досконально отработанные и постоянно совершенствующиеся программы академических курсов предусматривали изучение следующих основных и вспомогательных дисциплин: тактики, стратегии, военной истории, военной администрации, военной статистики, геодезии и картографии, черчения, русского и двух иностранных языков, политической истории, международного права, сведений по инженерной и артиллерийской частям.

Кроме того, слушателям давались необходимые сведения по военной гигиене, об устройстве и употреблении военно-походных телеграфов.

Окончательная аттестация выпускников проводилась по окончании дополнительного курса, где от слушателей требовалось подготовить два устных доклада на тему военной истории и военного искусства, а также письменный доклад по предмету стратегии, военной статистики и военной администрации.

По окончании занятий на дополнительном курсе для каждого офицера определялся средний балл за все занятия на курсе, по каждому из устных и письменных докладов и за полевые тактические занятия. Таким образом складывался рейтинг, определяющий общий итоговый уровень оценки каждого выпускника. Офицерам, окончившим дополнительный курс, выдавались свидетельства на право преподавания в военных училищах тактики и военной администрации без предварительного испытания подготовкой и чтением пробной лекции. Окончившие курс офицеры, предназначенные для службы в генеральном штабе, непременно проводили первое лето после выпуска при больших маневрах, сборах войск или в тех военных округах, куда они назначались на службу, если там назначались подобного рода сборы.

В академию Куропаткин поступил легко и уверенно, с учебой проблем не было никогда, ни в кадетском корпусе, ни в военном училище: сын преподавателя, он, отличаясь ненасытной жаждой приобретения знаний и стремлением к самосовершенствованию, брал завидной врожденной памятью, устоявшейся и привитой отцом отточенной методикой самостоятельной работы, отработанной в ходе службы в Средней Азии исполнительностью даже в мелочах, уважением и почтением к профессуре, феноменальной усидчивостью. Несомненную роль при решении вопроса о зачислении в академию сыграли такие значимые и почитаемые в военной среде факторы, как пятилетний опыт боевой службы в неспокойном Туркестане и два ордена.

Алексею Николаевичу предстояло три года учебы в почти родном Петербурге, где прошли детство и юность в кадетских и юнкерских погонах, где он стал офицером. Он искренне любил этот неприветливый с виду и шероховатый город с его уютными садами и парками, ухоженными центральными проспектами и набережными, очарованием каналов и рек, мглистой дымкой над Невой и подавляющим величием монументальных зданий правительственных учреждений.

Город, облеченный тайной власти над великой империей.

Город, как и все столицы, не прощающий ошибок, не терпящий слабых, безвольных, хлюпиков и неудачников.

Три года учебы, но уже не в статусе кадета и юнкера, подневольным, на казарменном положении, с дефицитом свободного времени и почти полуголодным, бесправным существованием, а орденоносцем, офицером, штабс-капитаном, пусть и с относительно небольшим, но все же приемлемым для жизни в столице денежным содержанием, предоставленной возможностью распоряжаться и самостоятельно планировать свое время, за исключением обязательного посещения учебных занятий.

Академия – это формирование фундаментальных знаний военной теории. Имея теоретическую базу, в дальнейшем выпускники академии не только более легко и уверенно решали практические боевые задачи управления частями и соединениями, но и получали преимущество при продвижении по службе, при прочих равных шансах при оценке кандидатов на занятие вышестоящих должностей приоритет отдавался офицерам генерального штаба.

Стремиться было к чему: в разное время до Куропаткина академию окончили офицеры, ставшие впоследствии полными генералами, крупными военачальниками, легендарными разведчиками, высшими военными чиновниками, признанными военными теоретиками: военный министр Д.А. Милютин, начальник Главного штаба Н.Н. Обручев, полководец Ф.Ф. Радецкий, начальники Академии генерального штаба А.Н. Леонтьев, Г.А. Леер и М.И. Драгомиров, военный агент в Париже Л. А. Фредерикс, военный агент в Лондоне, министр внутренних дел Н.П. Игнатьев, великий князь Николай Константинович, начальник штаба Московского военного округа Х.Х. Рооп.

Над академией веял мифический ореол славы и блестящие лучи престижа и признания на высочайшем уровне, о ней не забывал монарх. В ноябре 1871 года Александр II назначил почетным членом Николаевской Академии генерального штаба прусского фельдмаршала графа Мольтке, а в 1872-м этого звания за военно-исторические и военно-статистические труды и одиннадцатилетнюю работу в качестве профессора академии удостоен военный министр России Милютин.