Курортная драма, или Злые деньги

– Старый, завтра утром! Завтра утром все данные на него дам, – тоже по-деловому заговорил Артур. – В Геленджике ты остановишься на явочной квартире, туда тебе ближе к вечеру позвонит кто-то из завербованных сотрудников и сообщит, где находится и в каком состоянии Смирнов. Ну а ты действуй по обстановке, хочешь – ходи просто за ним, хочешь – вместе с ним пей, главное, не дай ему много говорить про те события, ну и не провоцируй. А может, он не будет разгуливаться, тогда и беспокоиться не надо: когда он трезвый, про подписку о неразглашении государственной тайны не хуже нас с тобой знает. Вечером к дому приедешь, посмотришь – и обратно в Краснодар.

Крутин ушел. А у Вишневского значительно улучшилось настроение: «Если бы ты знал, Артур, как вовремя ты со своей просьбой. Спасибо тебе и твоей Инге, наркоманке-нимфоманке, как все кстати. Уж этого Смирнова я сумею как-нибудь уговорить, не зря на одни пятерки всю жизнь везде учился. Да и опыт у меня уже будь здоров! А сейчас домой, уже вечер, завтра день будет долгим!»

Какими чудесными и восхитительными бывают летние вечера на юге.

Глава 3. К делу!

Прошло три дня с момента первой встречи Вишневского и Смирнова в ресторане «Геленджик». Дмитрий Петрович уже решил, что больше не увидит модного в меру нахального и профессионального Олега. Но глубоко в душе Петрович все же надеялся, что мимолетное предложение в ресторане окажется реальным и он снова окажется нужным для своей бывшей организации. Однако и Олег предполагал, что Петрович именно так думает, поэтому не торопился с новой встречей.

«С этим человеком запросто нельзя. Пусть дойдет до «кондиции», – вспоминая известный фильм, размышлял прекрасно разбирающийся в людях Вишневский. – Но и затягивать тоже смысла нет, еду к Смирнову сегодня, сейчас!»

Олег быстро собрался, закрыл кабинет, предупредил дежурного, что по делам едет в Геленджик на несколько дней и остановится на явочной квартире, если что – звонить туда, дежурный скрупулезно все записал в специальный журнал.

По пути в Геленджик Вишневский заехал в ресторан гостиницы «Кубань», где у знакомого официанта купил за пятьдесят рублей две бутылки «Столичной» и полукилограммовую банку черной икры. Гостинцы для Дмитрия Петровича Олег предусмотрительно положил в небольшую спортивную сумку.

В Геленджике Олег оставил свою машину напротив дома, в котором находилась явочная квартира, взял сумку с водкой и икрой, быстрым шагом дошел до уже знакомого ресторана «Геленджик». У входа стояла машина такси.

– Набережная, 20, Тонкий мыс. Доедем? – спросил Олег.

– Доедем! Пять рублей, – устало объявил таксист.

– Прекрасно, несколько дней назад было дороже, – Вишневский сел в машину.

Через несколько минут такси остановилось точно напротив дома Дмитрия Петровича. Расплатившись и выходя из такси, Олег увидел человека в когда-то белой майке, растянутых тренировочных штанах и сложенной из газеты панаме, который красил крыльцо своего дома, – это был Смирнов.

– Бог в помощь! Дмитрий Петрович, – перед калиткой весело прокричал Вишневский.

– Приехал все-таки. Ну пошли в доме поговорим, уж раз приехал! – нехотя пригласил Олега в дом Дмитрий Петрович.

Дом Смирнова был небольшим, но очень уютным, хорошо, со вкусом и логично обставленным. Вся мебель была дорогой, румынского или югославского производства, купленной по большому блату, что подчеркивало статус и возможности ее владельца. В доме было много ковров, хрустальных ваз, бронзовых и фарфоровых статуэток, но не было ничего лишнего и вычурного, все было очень чисто и опрятно. В доме не было шика, а было ощущение достатка и достоинства.

– Как у тебя в дома хорошо, как на государственной даче, – польстил хозяину Вишневский.

– Стараюсь! – односложно ответил Смирнов.

– Как насчет по пятьдесят грамм за встречу? – игриво спросил Олег, доставая бутылку «Столичной».

– Запросто! Но пить будем из стаканов, – доставая стаканы, с нескрываемой радостью сказал Смирнов.

– Из стаканов – значит из стаканов! А хлеб у тебя есть? – Смирнов достал банку икры.

– Утром купил, как знал! – Дмитрий Петрович достал из хлебницы батон белого хлеба.

Нарезали хлеб, от души намазали черной икрой, налили по половине стакана водки, выпили за встречу, закусили…

– Дмитрий Петрович, а сейчас к делу! – коротко сказал Вишневский.

– Весь во внимании! – отставил стакан Смирнов.

– Нашей организации нужна помощь в устранении весьма серьезного человека, и, как ты сам понимаешь, это надо сделать неофициально и очень тихо. Понятие «тихо» здесь ключевое! – сакцентировал Олег. – Сможешь помочь в этом деле?

– Возможно. Кто этот человек? – спросил Петрович.

– Первый секретарь комитета КПСС города-курорта Геленджика Николай Федорович Погодин, – спокойно ответил Вишневский, выпив почти полный стакан водки.

– Чего?! Сдурел, что ли?! Шутки вздумал шутить?! А не боишься, что я тебя сейчас первому милиционеру сдам?! Пошел отсюда, придурок!!! – Смирнов почти кричал. Он поначалу действительно посчитал, что Вишневский его разыгрывает.