Курортная Зона

Но случилось непредвиденное: где-то наверху решили, что полковник Мищенко больше не справляется со своими обязанностями и пора его отправить на пенсию. Что вскоре и произошло. Лариса Николаевна переживала увольнение шефа как личную трагедию и с волнением ждала прибытия нового начальника. А как только увидела Уварова и услышала его вкрадчивый, ласкающий слух голос, обращенный лично к ней, у нее от волнения кровь ударила в голову. Когда вышла из кабинета начальника и немного пришла в себя, поняла, что вела себя как последняя дура и своим поведением только отпугнула шефа.

«Надо держать себя в руках и не поддаваться эмоциям, тогда, возможно, появится шанс на сближение», – решила Лариса Николаевна и направилась в туалетную комнату, чтобы привести себя в порядок.

Во второй половине дня Уваров провел совещание с гражданскими специалистами, в котором приняли участие энергетик Синицын, завгар Смирнов, техник-строитель Дымов и зав столовой Тяпа. Каждый из них доложил о текущей работе и проблемах, для решения которых требовалось личное участие начальника ЛТП. Вопросы касались в основном финансов. Завгар просил денег на запчасти, энергетик и строитель – на расходные материалы. Только зав столовой ничего не просил, а лишь предупредил, что запас тушенки, круп и овощей на складе – дней на пять, не больше.

«Да, Паша, тут тебе не здесь. Придется впрягаться по полной, без раскачки, – размышлял Уваров, – а без зама по производству совсем зашьешься. Надо бы эту вакансию срочно закрывать».

Отдельный разговор начальник решил составить с комендантом ЛТП Тарасовым.

Виктор Тарасов находился на лечении в профилактории десятый месяц и за это время успел завоевать авторитет как у лечащихся, так и у руководства, точнее – лично у бывшего начальника. Полковник Мищенко и слушать не хотел, когда на коменданта поступали жалобы. А жалоб было немало. Жаловался начальник охраны, капитан Павленко, на то, что комендант, пользуясь возможностью свободного выхода за периметр, проносит в жилую зону в больших количествах чай в пачках, а шмонать Тарасова по распоряжению шефа запрещено. На что полковник всегда реагировал одинаково: «Чай не водка – много не выпьешь».

Поступали жалобы и от заместителя по оперативной работе майора Сысоева, который подозревал коменданта в махинациях с продукцией собственного подсобного хозяйства. Но и этим претензиям Мищенко не давал хода. Полковник прекрасно понимал, что нет дыма без огня и Тарасов, конечно, не ангел, но заменить его было просто некем. И найти желающих нести этот крест ой как непросто. Комендант обеспечивал контроль и учет выдачи лечащимся одежды и обуви, постельных принадлежностей, средств личной гигиены, следил за чистотой и порядком в жилых помещениях, составлял графики уборки и следил за их четким выполнением, организовывал помывку личного состава в бане и решал еще целую кучу мелких бытовых вопросов. А подсобное хозяйство Тарасов курировал как бы между делом, по личной просьбе начальника ЛТП. И что удивительно, на коменданта не поступало ни единой жалобы от лечащихся. И дело было не только в его организаторских способностях, которых не отнять, но и в личном авторитете. Если провести параллель с уголовной средой, Тарасов стал в ЛТП кем-то вроде вора в законе. Бывали случаи, когда новичок, не успевший въехать в местные порядки, наезжал на коменданта с претензиями и даже с угрозами, но с ним тут же проводилась разъяснительная беседа, бунтарь быстро успокаивался и отправлялся в медицинскую часть лечить слегка отбитые почки. Поскользнулся и с лестницы упал, нечаянно.