Курортный обман. Рай и гад

Лицо будущей мамочки было напрочь лишено той одухотворенности и внутреннего погружения, что обычно соответствует интересному положению. Строгое, словно высеченное из камня, оно вызывало стойкую ассоциацию с образом Немезиды. Резкие, хотя и тонкие черты, плотно сжатые губы, высокие скулы, прищур, словно девушка готовилась взять в руки объектив или прицел. И спина: неестественно прямая осанка, которой позавидовали бы и отпетые модели.

Я задумалась. Вот эта статуэтка. Одна из множества красивых тел вокруг. Но, интересно, есть ли среди этих гламурных совершенств хоть одна красивая душа?

Но философствования оборвались восклицанием тренера по подготовке к родам.

– Мамочки, берем фитболы, сейчас будем разгружать позвоночник.

Дамы медленно начали вставать и, словно гусиный выводок, потянулись за тренером, которая целеустремленно двигалась к здоровенным мячам.

Поднялась и Анастасия. Она медленно пошла вдоль бортика, а я поняла: вот он, мой звёздный час. Припадая на отсиженную ногу, я буквально потащила за собою Андриса, который был еще не в курсе моей аферы.

Шаг, второй третий. Я неловко взмахнула руками, словно поскальзываясь на абсолютно сухом кафеле.

Толкнула я Анастасию вроде бы не сильно. Но она так же, как и я, завертела руками, словно лопастями мельницы и начала падать в бассейн. Вот только я не учла, что такие особы, как эта Довженко, своих обидчиков, пусть и случайных, без стандартной вендетты не оставляют.

В последний миг беременная бульдожьей хваткой вцепилась в меня.

В бассейн рухнули мы вместе. Вопли, суета, крики инструктора – все это я услышала едва – едва. В уши залилась вода, в глаза летели брызги.

Я барахталась. Вмиг набрякшая подушка съехала куда-то в район нижних девяносто. Отплевываясь и пытаясь убрать налипшие на лицо пряди, я узрела интереснейшую картину: мой «супруг» с настойчивостью продавца – консультанта пытался спасти Анастасию Довженко. То, что он при этом нафиг игнорировал законную супругу, Андриса ничуть не смущало.

Спасаемая отбивалась от помощи, как тамплиеры от ассасинов в осажденном Иерусалиме. Отчаянно и с остервенением. У бортика голосила инструктор, испугавшаяся оптом за всех беременных сразу.

Тратас беззастенчиво под видом спасения лапал Довженко.

Я пыталась вернуть свою «беременность» на место. Так увлеклась этим процессом, что пропустила тот самый миг, когда рядом с Анастасией всплыла подушечка. Не чета моей, а исключительно правильной, округло – беременной формы. Андрис тут же перестал церемониться, оттолкнул ту, которую только что спасал, сцапал подушку и погреб к бортику.

На полдороге его догнал мой крик:

– А меня спасти!

Андрис вздохнул в лучших традициях законного супруга: закатив глаза и изобразив на лице все муки преисподней разом. Но все же подплыл и взял меня на буксир. Анастасия, разом избавившись и от «спасателя», и «бремени», поплыла к бортику. Вот только как-то не уверенно, что ли. С ее лица исчезли спесь и презрение.

Выбрались из бассейна мы с Андрисом и она практически одновременно. Мой «муж», сев на бортик, с интересом посмотрел на фальшивую беременность, а потом и на Довженко.

Мокрая девица с вызовом вздернула подбородок и ощетинилась высокомерием.

– Отдайте! – она требовательно протянула руку.

Ко мне подскочила тренер с невесть откуда взявшимся в ее руках полотенцем. Я была только рада широкому махровому отрезу, вмиг скрывшему мое слегка перекошенное пузо.

Инструктор попыталась позаботиться и о Довженко, но узрев ее абсолютно плоский живот, от неожиданности взвизгнула. Этот визг моментально привлек внимание остальных беременных, те тоже обнаружили обман и замерли сурикатами перед джипом.

Вкрадчивый голос Андриса разрезал воцарившуюся тишину:

– У службы безопасности отеля к вам, госпожа Довженко, имеется рад вопросов.

– И каких же? – разоблаченная изогнула бровь, пытаясь выглядеть так, будто ничего не произошло. – За фальсификацию беременности у нас пока статьи в уголовном кодексе не предусмотрено.

– А если обвинения будут иного толка?

– Конкретнее? – с вызовом уточнила Анастасия.

Андрис меж тем вроде бы машинально комкал в руках «фальшивую беременность». Старательно так. Я кожей почувствовала, что что-то идет не по плану.

А потом мой взгляд скользнул по руке Анастасии. Тонкие пальцы нервно теребили обручальное кольцо. Но что примечательно, под украшением не было характерной полоски белой кожи, которая обычно остается, если украшение носят долго. У Довженко была равномерно загорелая фаланга. И то, как она перебила кольцо… Чувствовалось – она к нему еще не привыкла.

– Хотите, чтобы ваш супруг узнал о том, что вы женили его на себе обманом?

Интересно, говоря это, Андрис руководствовался логикой или интуицией?

Но то, как вмиг лицо Довженко побледнело, как затряслась нижняя губа, а воинственно расправленные плечи поникли, я поняла – угадал.

– Нам стоит пройти и поговорить без свидетелей, – сухо бросил Андрис, твердо беря Анастасию под локоток.