Курс лекций по древней и средневековой философии

Мировоззрение Эриугены - плод третьей после Августина и "Ареопагитик" попытки использовать платонизм и неоплатонизм для образования филлософско-мировоззренческого фундамента христианской религии. Эриугена слишком далеко отошел от христианского креационизма в сторону пантеизма, слишком отождествив бога и природу, творца и творение. Собственно говоря, от христианского религиозного креационизма с его творением мира богом из ничего единым временно-временным актом (творение мира богом из ничего было и началом времен, вневременным актом сотворения времени) у Эриугены мало что осталось. Фактически христианский креационизм ирландско-шотландкий схоласт переосмысливает как вневременной процесс нисхождения ("процессио") от высшего к низшему, от абсолютного бытия к относительному небытию, как онтологическое движение от абстрактного к конкретному, как движение от единого бога к пространственно-временному множеству природы. Этот нисходящий процесс уравновешивается также вневременным процессом восхождения природы к богу. Таким образом, бог - и начало, и конец. Как начало, бог осмысливался Эриугеной в качестве "творящей и несотворенной природы", а как конец - в качестве иной, четвертой, природы, которую Эриугена называл "природа не творящая и не сотворенная", которые есть суть одно, но от одной все нисходит, а ко второй все восходит. Так что заметим, что Эриугена называет бога природой.

У Эриугены бог не личность. Но Эриугена - христианский теолог. И он не мог этим ограничиться. Ведь он пытается приспособить это псевдонеоплатоническое учение к христианству. Поэтому он осмысливает нисхождение в духе христианского мировоззрения как грехопадение, как отпадение от бога (в этом и есть суть греха). Восхождение же Эриугена понимал как искупление, как освобождение от греха. Но "разделение природы" (напомним, что сочинение Эриугены называлось именно "О разделении природы") было не двояким (два бога в одном), а четверояким, поэтому мы сказали, что у бога первая и четвертая природа. Процесс нисхождения и рождения был опосредован прежде всего особой второй природой - это "природа творящая и сотворенная". Она сотворена богом, но она и сама творит - она творит собственно природу. Это не что иное, как неоплатоновский логос (ум в природе), а в его религиозно-христианском варианте - Христос, "сын божий". Мир "вещей", сама природа - "природа сотворенная и нетворящая". Это самая низшая из четырех природ. В духе платонизма и неоплатонизма Эриугена низводит такую физическую природу к простой видимости. Она противоположна богу, тому, что превыше всего, тому; о чем ничего, в сущности, нельзя сказать (как и об едином Плотина). Но такое возвышение бога над человеческим словом и над человеческим разумом неволим" оборачивается (такова диалектика!) против бога, против такого бога, а приниженная физическая природа невольно возвышается, ведь она божественна, ведь в ней бог, бог, низошедший, но все-таки бог. И как бы им обесценивал Эриугена чувственный мир, физическую природу (собственно говоря, это тавтология, "фюзис" - природа, так что мы фактически говорим "природная природа", но это оправдано, так как теологи часто, как это делал Эриугена, превращали природу в бога), она у него возвышенна, ибо в ней бог (согласно пантеистическому принципу "всё во всём", который был присущ и эриугенову мировоззрению). Так или иначе христианский дуализм, дуализм бога и природы (в собственном смысле слова), творца и творения, у Эриугены стирался, что не могло, конечно, не бесить правоверных ортодоксальных христианских теологов, его современников, и потомков, ибо, как мы видели, "О разделении природы" осуждалось, и осуждалось, и осуждалось...

Как платоник и неоплатоник, Эриугена, естественна в проблеме соотношения общего и отдельного отдавал предпочтение общему, согласно тезису платонизма: ЧЕМ общее, тем реальнее. Не роды существуют через виды, как это было у Аристотеля, умеренного "реалиста", а виды через роды (индивиды через виды), т.е. род первичнее видов, а виды первичнее индивидов (у Аpистотеля вид первичен и по отношению к индивиду, и отношению к роду). Но Эриугена оживил старый вопрос - вопрос об отношении единичного и который затем развернулся в знаменитый схоластический спор "реалистов" и номиналистов, о котором мы говорили в связи с византийской философией.

Для религиозного мировоззрения одним из первостепенных вопросов был, как известно, надуманный вопрос об отношении веры и разума. Все средневековые "философы" были фидеистами (иначе их сожгли бы на костре как еретиков). Но, будучи вольно или невольно фидеистами, они расходились степенью своего фидеизма, как мы видели на примере Тертуллиана и Климента.