Курс - море мрака

При раскопках в Кноссе Артур Эванс обратил внимание на множество изображений двусторонней секиры — λαβρις (лабрис, отсюда слово "лабиринт"), известной также в Карии и Лидии. Предполагают, что такими секирами отсекали головы жертвенным животным. Изображения этих топоров в особенно большом количестве найдены именно на Крите.

Гомер подробно описывает технику строительства плота (12, V, 244–245, 247):

Двадцать он бревен срубил, их очистил, их острою медью
Выскоблил гладко, потом уровнял, по снуру обтесавши…
Начал буравить он брусья и, все пробуравив, сплотил их…

Здесь поэт повторяет прием, использованный при ориентации относительно друг друга острова Гелиоса и Харибды. Он "привязывает" Огигию к Греции. Миф говорит, что рубанок ("острою медью выскоблил гладко"), отвес и ватерпас ("уровнял, по снуру обтесавши") изобрел грек Дедал, снискавший наибольшую известность как строитель критского Лабиринта. Неважно, что Одиссей вместо рубанка пользовался лабрисом (Гомер называет его πελεκυς), — откуда у нимфы взяться столярным инструментам; важна суть: он очистил дерево от коры по способу Дедала, воспользовавшись культовым орудием, оказавшимся у Калипсо под рукой, т. е. обычным для этих мест. Так намечается и закрепляется связь Греция — Крит.

Эта связь окончательно устанавливается в дальнейшем тексте "Одиссеи". Когда Одиссей прибыл домой инкогнито и у него стали выпытывать его родословную, он не задумываясь выдает себя за критянина Улисса, внука Миноса (а следовательно, брата критского царя Алтемена). Только человек, долго проживший на Крите (а Одиссей гостил у Калипсо больше семи лет), мог так подробно изложить историю острова, перечислить населяющие его племена. Криминалистам хорошо известно, что, если человеку приходится лгать, а особенно выдавать себя за другого, он инстинктивно выбирает наиболее знакомый ему сюжет или биографию и видоизменяет их в нужную сторону: так меньше шансов запутаться или что-нибудь забыть. Так же поступает и Одиссей. Совершенно игнорируя хронологию и генеалогию критской династии, он выдает себя за брата Идоменея (преемника Алтемена) — критского царя, которого он хорошо знал как участника Троянской войны. Но в своих рассказах он неоднократно упоминает и свое собственное имя (12, XIX, 185–188, 193–194):

В Крите гостил Одиссей; и он мною, как гость, одарен был.
В Крит же его занесло буреносною силою ветра:
В Трою плывя и у мыса Малей застигнутый бурей,
В устье Амнисия ввел он свой быстрый корабль…
         Я принял
Вместо царя во дворце Одиссея…

Так, меняя во времени эпизоды своих похождений и выдавая странствия Менелая за свои, Одиссей указывает на то, что он был на Крите. А поскольку мы уже знаем, что от Малей он был отброшен к Африке и попал к Калипсо лишь на обратном пути, то логика настоятельно подталкивает нас к отождествлению острова Калипсо с Критом или с одной из его близлежащих островных колоний.

Если допустить, что Огигия — колония Крита, то вероятнее всего это о. Санторин. Другие его названия — Тира и Фера, и, как сообщают Геродот и Страбон, еще раньше он назывался Каллистой. Здесь опять соприкасаются пути аргонавтов и Одиссея: миф о создании Тиры, ставшей причиной гибели Крита, изложен в "Аргонавтике" и обработан Овидием Теперь этот остров отождествляют с Платоновой Атлантидой (с этой версией перекликается упоминание Гомера о том, что Калипсо была дочерью Атланта). Обращает также на себя внимание поразительное сходство имен — Калипсо и Каллисто, то, что обе они были нимфами и что Калипсо встречается впервые у Гомера, а Каллисто — в мифе об аргонавтах. Позднее обеих упомянул Гесиод, причем Калипсо он назвал Океанидой — дочерью Океана и Тефии, сестрой богов. Не имеем ли мы тут дело с одним и тем же персонажем, имя которого варьировало в диалектах, которыми так богаты острова Эгейского моря? Две транскрипции одного острова (Тира — Фера) не больше разнятся между собой, чем имена этих двух нимф.

Схерия (остров феаков)

Куда же проложил Одиссей свой новый курс? Казалось бы, на Итаку, как и заключает большинство комментаторов, полагающих, что феаки жили по пути от Огигии к Итаке. Действительно, Зевс разрешил наконец Одиссею плыть домой, но не сразу. Сперва он должен специально посетить Схерию, лежащую где-то в стороне и от Итаки, и от острова Калипсо. Там ему вручат богатые дары, скомпенсирующие все потери, и с почетом проводят домой (12, V, 33–40):