Курс настоящей стервы

Как сказал Бернард Шоу: «Легче жить со страстной женщиной, чем со скучной. Правда, их иногда душат, но редко бросают».

Свои же дела лучше обдумывать и решать в спокойном состоянии, глядя на ситуацию немного свысока, словно это происходит не с тобой. Иначе получится, как у Тютчева:

О, как убийственно мы любим.
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим.
Что сердцу нашему милей!

Без страстей оно все, конечно, немного скучнее, но зато результативнее…

Страх

Чем отличается ребенок от взрослого? Ребенок не знает, что такое страх. Вернее, знает, но на уровне инстинктов – страх голода, холода, громких звуков, чужих людей. Чем старше мы становимся, чем больше узнаем, тем больше у нас появляется страхов. Глобальные катастрофы и неизбежность смерти, несчастные случаи, штрафы и страховки, недоверие к людям, а главное – страх посмотреть на себя со стороны. Страх признаться самому себе, что все, чего ты боишься, – это проекция того, что у тебя внутри.

Откуда берется страх? Сначала появляется нерешительность. Например, ты думаешь, поступать ли в престижный вуз. Оценивая себя и глядя на количество человек на место, ты начинаешь сомневаться. Сомневаясь, ты начинаешь бояться не поступить; если еще точнее, ты боишься, что окружающие сочтут тебя дурой или неудачницей. Страх снова порождает нерешительность. В следующий раз ты побоишься идти на собеседование в крупную компанию, испугаешься строить отношения со слишком красивым или богатым мужчиной (сочетание этих качеств чаще встречается в сериалах, чем в реальной жизни). В конце концов из-за своих страхов ты перестанешь видеть мир таким, какой он есть. Ты, как маленькая девочка, прикрываешь глаза ладошками, накрываешься с головой одеялом. Нам страшно думать и оценивать реальность и свое место в ней. Нам страшно умирать, а поэтому страшно жить.

Психологи считают, что страх бывает адаптивным, нужным, предупреждающим о грядущих неприятностях, но когда мы начинаем сами себе придумывать проблемы, страх из полезного и адаптивного механизма психики превращается в разрушительный.

Страх – очень удобный инструмент, позволяющий управлять людьми, естественный тормоз, который есть в каждом человеке. Посмотри телевизионные новости – много ли в них хорошего, позитивного? Очень мало – одни страшилки. Реклама тоже строится на страхе. Одна «забоится» микробов, другая – выглядеть бледно на фоне тетеньки с блестящими волосами, третья – быть немодной и старой. Главный закон домостроя – «да убоится жена мужа своего» и его логическое продолжение «Бьет – значит любит». Другой пример – известный тюремный афоризм «Боится – значит уважает». Любая манипуляция, так или иначе, построена на страхе – что-то потерять, заслужить чью-то негативную оценку, навредить себе, упустить какой-то призрачный шанс. Чем больше у человека страхов, тем больше он служит другим, тем быстрее ложится в установленные большинством рамки. Делать все как все – это не страшно.

В итоге мы получаем вечно униженную и оскорбленную женщину, которая легко управляема, но агрессивна и вечно чем-то недовольна, потому что делать то, что ей хочется и нравится, ей страшно, а то, что она сама себе разрешает, – тошно. Классическая семейка – жена пилит мужа (за что – часто сама не знает), а муж пьет и бьет жену, чтобы не сильно задумываться, за что она его пилит. На людях все выглядит, как дешевая фотка с курорта – перекошенные лица, торчащие из тщательно прорисованных на фанере тушек в праздничных одежках. Дурной сон, из которого так сложно вернуться в нормальную реальность и от которого так легко свихнуться окончательно.

Нас всех воспитывали таким образом, чтобы мы чувствовали себя униженными, виноватыми и хронически несчастливыми. С детства нас пугают, растят циниками и критиками. Даже герои у нас – сплошь Квазимоды и Иванушки-дурачки. Становясь вопреки воспитанию свободными, счастливыми и богатыми, мы одновременно стесняемся этого. Быть довольной и ничего не бояться – неестественно!

День за днем мы стараемся втиснуться в те ограничители, которые нам навязывают другие. Потом мечты о воле забываются, рамки складываются в прутья клеточки, а ее обиталец становится тупым и послушным украшением зоопарка.

В детстве нас воспитывали так, чтобы мы сдерживали свои амбиции, потому что хотим-то мы многого, да «не заслужили». Нас воспитывали так, чтобы мы претендовали только на роль работников, но никак не владельцев. Нас воспитывали так, чтобы мы поверили, что можем идти за кем-то, но сами никогда не станем лидерами, так, чтобы мы каждое утро ходили на чью-то работу без права создавать что-либо свое, использовать свой жизненный шанс на свободу. Нас воспитывали так, чтобы мы довольствовались малой мечтой в ущерб глобальным жизненным целям, которые подносились нам как неосуществимые и утопичные.