Курсант: Назад в СССР 10 (СИ)

— В машине не получится караулить, — замотал я головой. — Кооператив гаражный на некотором удалении от городской черты расположен. Пустырь между ними. Если автомобиль воткнем рядом, на подходе — слишком приметен на открытой местности будет. Если внутри массива гаражного поставить — сами понимаете, еще приметнее получится. Местные коситься будут, а ночью — так вообще, машина неприкаянная — нонсенс целый. На ночь все автомобили по гаражам спят, под замком.

— Пешком тогда? — свел брови Горохов.

Я ответил быстро, потому что уже так и сяк в голове всё это прикидывал:

— Деревьев там нет, кустов тоже… Спрятаться негде. Развалины керамического завода — не подойдут, в отдалении. Если только на крыше гаража где-то залечь. Но засветиться можно на раз-два. Крыши там низкие, чуть голову поднял, вмиг срисуют.

И вроде бы я знал, что, как говорится, критикуя — предлагай, но никаких дельных вариантов пока выдвинуть не мог.

— Мда, задачка… — Никита Егорович постучал ногтем по подлокотнику кресла.

Кабинет заполнило задумчивое молчание. Как подметил когда-то один детский писатель, слышен был скрип мозгов.

— Так давайте внутри гаража засаду устроим! — выдал Федя.

— Мысль неплохая, — потер свой гладкий, до синего блеска выбритый подбородок следователь. — Официально проникновение проведем, как оперативное мероприятие. Вот только как гараж нам вскрыть незаметно? Какие там замки, Андрей Григорьевич?

— К сожалению, надежные, — вздохнул я. — Мельком успел глянуть. Один навесной, с цилиндровым запирающим механизмом, второй накладной сувальдного типа изнутри стоит. Так просто не вскроешь…

— А если замки спилить? — предложил Федя. — Подмену устроить. Купить такие же в магазине и повесить.

— Так они новые, их сразу видно будет, — скептически скривился Горохов.

— Раствором кислоты замки обработать, — генерировал идеи Федор. — Они окислится за пять секунд и ржавчиной покроются. Состарим их искусственно. А?

Интересно на него, однако, градус действовал — вон сколько дельных мыслей на квадратный сантиметр!

— Да, но как тогда Савченко попадет в гараж? — задал я резонный вопрос. — Ключики-то не подойдут.

— А если не запирать замки, а просто повесить для виду? — не сдавался Федя.

— Можно, но это может Савченко спугнуть. Когда он поймет, что гараж вскрыт, внутрь всяко не сунется. Сбежит еще на подходе.

Коллеги представили такую картину и согласно закивали.

— Что же делать? — Федя потер виски, то ли голова начала болеть от сегодняшних возлияний, то ли мыслительные процессы разгонял.

— Есть у меня одна мыслишка… — улыбнулся я и обвел присутствующих хитрым взглядом.

— Нравится мне, Андрей Григорьевич, когда ты так говоришь, — воодушевился Горохов. — Сразу чувствуется, что мыслишка эта будет гениальная.

* * *

Я постучал в дверь на лестничной площадке по-особенному, вспомнив наш старый условный сигнал с хозяином этой квартиры: три длинных, два коротких стука. Время уже было к вечеру, и, по моим расчетам, он должен быть дома. Я не ошибся.

Изнутри послышалась тяжелая поступь, прогибающая половицы. Щелк, щелк. Дверь распахнулась, и на пороге вырос Медведев. Тот самый шубник-мошенник, которого про себя я раньше называл Деточкиным, за схожесть их поступков. Тот самый робингудствовавший медвежатник, которого я когда-то отпустил, и не прогадал. Он мне потом помог в деле Дубова и раненного на своей хате укрывал. Нисколько не изменился за те годы, что мы не виделись — рубленный подбородок, в плечах косая сажень.

— Здорово, тезка! — шагнул я внутрь, как к себе домой, не дожидаясь приглашения.

Все те же мрачные интерьеры, запах табачного дыма и плотно зашторенные окна. Будто я и не уходил отсюда.

— Привет, мент! — шубник протянул широкую ладонь и крепко пожал мне руку.

Колючие проницательные глаза, казалось, выражали безразличие, но я хорошо его знал. За маской сурового мужика скрывалось радушие к старому другу. Ладонь его чуть вспотела, да и уголки губ дернулись вверх, борясь с непроизвольной улыбкой.

— Чай, водки? — предложил хозяин.

— Водки.

— Водки нету, есть чай.

— Сойдет, тогда сахару побольше, мозги прочистить надо…

— Последний раз, когда ты так ко мне заявился, Григорич, — хмыкнул Медведев. — У меня прям в жизни веселая полоса приключилась. Чуть не пристрелили нас, когда мы из окна УВД, как бандиты, сиганули.

— Бывает, — улыбнулся я. — Не пристрелили же…

— Вот чует мое сердце, что ты, Григорич, опять авантюру задумал. Скажи, что я ошибаюсь, и ты больше не работаешь в ментовке, а просто пришел проведать старого товарища.

— Не скажу, но я тоже очень рад тебя видеть. Хорош ворчать, тезка. Чайник будешь ставить?

— Только вскипел.

— Тогда наливай, и печеньки тащи. Знаю, «Юбилейное» у тебя всегда имеется.

— Помнишь…

А то…

Мы расположились в зале, на диване перед журнальным столиком.

— Ну, рассказывай, зачем пришел, — Медведев в нетерпении крутил в руках кружку с надписью: «Олимпиада-80».

— Гараж надо по-тихому вскрыть, без следов чтобы, а потом так же закрыть.