Курсантка с фермы. Адаптация к хитрости (СИ)

Пока Солд что-то быстро доставал, я тянула с моментом раздевания. Я знала, что орионцам не свойственно смущение перед противоположным полом, а уж женщина, назвавшаяся военной — для них и вовсе не женщина, а бесполый объект.

Солд повернулся ко мне. В его руке был шприц центаврианского образца, напоминающий короткий стержень, из которого выдвигалась игла. Укол из такого шприца был совсем не болезненный, все зависело от вводимого лекарства. Только бы не регенерационное — говорят, жутко болючая штука.

— Регенерационное внутримышечно, — пояснил куратор. — Перестань трястись, Ветрова, на втором курсе вы будете проходить первую помощь и сами себе такие уколы ставить. Раздевайся.

Я дернула за замочек костюма трясущимися руками. Гаррисон меня видел в купальнике, полпляжа диких апранцев — но почему же так стыдно раздеться до нижнего белья перед Солдом? Костюм еще, как нарочно, прилип к телу и с трудом сползал. Мне пришлось потрудиться, чтобы снять его.

Еле дыша, я глянула на старшину. Солд с большим вниманием изучил мое тело, которое прикрывали только спортивное бюстье и шортики. Но интересовала его только моя мышечная масса, то есть отсутствие оной.

— Ветрова, ты в столовой бываешь? — задумчиво проговорил мужчина, и я поняла, что мое тело его не только не восхитило, но даже и ужаснуло.

— Бываю! — агрессивно ответила я, забыв добавить обязательное «товарищ лейтенант». Да что же со мной такое? Почему я стремительно глупею рядом с ним? Почему мне хочется его вывести из себя?

Мужчина перехватил шприц поудобнее и, склонившись надо мной, всадил его в бедро. Ой-е! В мышцу словно не лекарство, а битое стекло ввели… Солд еще и масла в огонь подлил:

— Ветрова, на меня смотри. Когда больно, полезно отвлекаться на красивое.

— А вы разве красивое, товарищ лейтенант? — сварливо отозвалась я.

— Явно красивее твоего синюшного бедра, Ветрова.

Синюшное? Оно просто бледное… но не синюшное же! Позже я поняла, что смущение больше не съедает меня, и в пот не бросает, да и боль куда-то ушла. Значит, это был отвлекающий маневр.

После укола Солд передал мне порошок, которым нужно было присыпать ранки. С этим я уже справилась сама, а потом даже встала с кушетки и нагнулась, чтобы надеть костюм. При этом мне было важно знать, посмотрит ли Солд на открывшийся вид, или нет. Зеркало, в котором старшина отражался, должно было помочь в этой задаче.

Я нагнулась.

Солд не посмотрел. Он нажимал на панели в стене, возвращая лекарства на места, и даже не пытался любоваться на девичью задницу. Будь на его месте любой другой мужик, он бы посмотрел. А этот не посмотрел. Я ему неинтересна как женщина…

Меня переполнила горчайшая досада, и горько стало даже на языке.

— Ветрова, если ты закончила обрабатывать ссадины, иди в казарму, отдохни. Тебе придется пропустить ужин, иначе регенерационное выйдет вместе с рвотой. Сама дойдешь?

— Дойду, товарищ лейтенант!

— Тогда марш отсюда.

Вместо того чтобы отдыхать, я поковыляла сдавать испорченную тренировочную форму и переодеваться, а потом — в библиотеку. Андроид, который выполнял функции библиотекаря, поприветствовал меня:

— Блага, курсантка Ветрова. В какую секцию вы направляетесь?

— Блага. Мне бы про чемпионские игры почитать. Правила, основные участники.

— Лучше посмотреть. Третья секция, пятая ГСПИ-кабинка свободна.

Хорошо, что я могла занять ГСПИ-кабинку — обычно за них курсанты едва ли не дрались. А все потому, что поданная с помощью объемной цветастой голограммы информация гораздо лучше усваивается. Я дошла до пятой прозрачной кабинки, провела инфо-браслетом по сканеру и вошла внутрь. Усевшись на удобнейший стул, задала поисковые вопросы, и кабинка перестала быть прозрачной — чтобы моему уединению не мешали.

…На полчаса я выпала из реальности. Игры в военной академии оказались действом не страшным, не выматывающим, не травмоопасным… а веселым. Три команды по пять человек боролись за первенство. В первом спортивном раунде нужно было пройти полосу препятствий. Она включала отвесные стены, бег по скользкой поверхности, хождение через слабое силовое поле, прыжки с аэро-ступеней, плавание в бассейне я якобы «водорослями». Команда, чей игрок первым приходил к финишу, зарабатывала право на три ошибки в интеллектуальном раунде. Вторая команда получала право на две ошибки, третья — на одну. После каждая ошибка стоила «штрафа» в вирт-раунде. Причем, вопросы делились на три категории — легкие, средние, сложные, и отвечать на них следовало по очереди.

Первые два раунда я изучала очень внимательно: смотрела, как лучше всего проходить полосу препятствий, каким темам по дисциплинам уделить особое внимание. Но самая соль чемпионских игр — это вирт-раунд. Игроков помещали в стрессовую виртуальную реальность: на планету с критично низкой температурой, на поврежденный космический корабль, или просто разыгрывали нападение спящих и их прихвостней. В третьем раунде побеждала команда, лучше всего показавшая себя в «стрессе».