Курсантка с фермы. Имитация любви (СИ)

— Он много раз мне помогал, настала моя очередь помочь.

— Как мило. У вас такая крепкая дружба, — саркастично проговорил мужчина, лаская пальцами мою шею. Странные были ощущения: с одной стороны, он почти допрашивал меня, а с другой – успокаивал, касаясь. — Ты знала, что Солд присматривается к тебе. Замечала, что он задерживает на тебе взгляды. И ты не могла не понять, что неспроста он прощает тебе грубости.

— Это как же глубоко ты копался в моей голове? — возмутилась я.

— Не копался вовсе. Ты сама мне все выкладываешь.

«Телепаты похуже спящих…»

— А что за допрос, а? Ревнуешь? К Гоину ты меня не ревновал.

— Ах да, дядя, — пальцы Ли спустились к моей груди, начал вырисовывать на ней узоры. — Мы скоро встретимся с ним.

— Что?

— Мы связывались перед полетом на Ун.

— И ты молчал?!

— Незачем было тебя волновать.

— Ах, ты цвин ты рогатый! Даже не цвин, а дьявол! Как ты мог не сказать мне об этом? — вспыхнула я. — Я думала, ты больше не будешь врать и умалчивать! А ты…

Малейв прервал мой обвинительный поток слов самым верным способом – поцеловал. Я вцепилась в его плечи, желая оттолкнуть, но он отстранился так же неожиданно, как и поцеловал. И смотрел он на меня не как на возлюбленную, а как на виноватую.

— Ты умолчала, что куратор тебя желает. И о том, что он был у тебя дома. И не просто был – а еще и представлен Агапу твоим женихом. Я тебя не виню, Нина. Ты не сказала мне об этом, чтобы я не переживал. И я не сказал тебе о Гоине, чтобы ты не переживала. Мы квиты.

Я не нашлась, чем ответить. С Ли так всегда – попробуй только его обвинить, и получишь сто обвинений в ответ.

— Ты невыносим!

— Сама меня выбрала, — коварно улыбнулся он.

И не поспоришь ведь!

Глава 25

Отдохнуть не получилось – от духоты только голова разболелась. Поэтому мы немного полежали на кровати, стараясь не думать о тесноте (Линда была поражена таким близким соседством со мной). А когда пришло время, приоделись в платья по местной моде. Родственница Акелы заплела нам косы.

Во время плетения я вспоминала, что именно такую косу из четырех прядей плел мне Солд. Значит, уже тогда он показывал мне косвенно, что выбрал, как невесту. Акела… Ну, что за фетюк! Когда было нужно, я для него не существовала, а когда не нужно – он мной заинтересовался. А если на Ун он меня заманил не для того, чтобы развод получать?

«В романах лгут, — подумала я. — Когда вокруг женщины вьется много поклонников, это повод не для гордости, а для беспоко йства. Особенно, если один из них шпион, другой – военный, а третий – банкир. И все трое считают, что лучше знают, что мне нужно. И у всех троих гордость, по которой я нехило прошлась… Сами виноваты – нечего было давить на меня! Эх, лучше б я вышла за Тони Гаррисона – и он бы в Милу не втрескался, и меня бы не угораздило связаться со старшими!»

Не только я нервничала.

— А че, нам прям обязательно надо напяливать чужое? — спросила Круек, поправляя кожаный пояс на талии.

— Прям обязательно, — передразнила Линда. — Брачные состязания – это традиция, а традиции требуют соблюдения правил.

— Ну, ты и занудина, — покачала головой апранка.

— Такого слова нет.

— Ну, ты ж меня все равно поняла, да?

Вальдола отвернулась от Круек и вышла из комнаты, не в силах больше выносить ее невежество. Или – мое молчаливое присутствие.

Когда мы вышли во двор, дядя Солда уверил, что мы отлично выглядим. Я в этом сомневалась. На мне платье прямо-таки висело, как светло-коричневая тряпка. Будь у меня грудь побольше, узоры на ткани стали бы заметны, а так они сжались, сморщились и превратились в пятна. А вот на плечистых блондинках Вальдоле и Круек платья хорошо смотрелись.

Акела и Ли тоже переоделись. Солд сразу стал неотличим от местных, а Малейва серо-коричневые брюки и такого же цвета рубашка сделали менее идеальным.

— Теперь ты не похож на андроида, — сказала я.

— А ты выглядишь, как маленькая дикарка.

Солд встал между нами:

— За пределами дома не смейте никому показывать, что вместе. Ясно?

Ли усмехнулся и отошел от меня.

Мы вышли за ворота, не забыв накинуть плащи. Нас уже ждали провожатые на карах. На Горунде с пренебрежением относились к наземным карам, считая их пережитком прошлого. Как можно любить машину, «ползающую» по земле, когда можно летать в небе на «птичках»-аэрокарах?

Однако на Уне даже наземный кар считался роскошью. Когда мы заняли свои места, нас повезли через всю Бетку к ущелью. Пока была возможность, я разглядывала окружающий пейзаж и запоминала дорогу.

Холмы и ущелья, ущелья и холмы, желтовато-серый песок, редкие пучки кустарников не восхищали – угнетали. За очередным холмом нам открылся еще более унылый вид на неработающие станции и заброшенную ТПТ-вышку вдалеке. Кар занесло, и Круек, рядом с которой я сидела, ударилась рукой о дверцу. Песком припорошило стекло.

«Здесь нет даже регенерационного, — подумала я. — Случись что, и быстро не излечиться. Пока местные будут искать лирианца, может случиться, что угодно».

— Круек, как ты? — спросила я, чтобы отвлечься от этих мыслей.

— Нормально.

— А мне не по себе. Непривычно без техники.