Курсантка с фермы. Имитация любви (СИ)

— У меня легкая форма астрофобия, — ответила я с заминкой. — Боюсь космоса.

— Правда? — мужчина откинул капюшон плаща и прошептал мне на ухо: — Мне кажется, с некоторых пор ты космоса не боишься…

— С тобой рядом невозможно чего-то бояться. Кстати, что ты сказал Бесе?

— Посоветовал предохраняться.

— Так она…

— Конечно. Разве будет такая девушка хранить девственность?

— Почему ты не сказал об этом Солду?

— Он тоже не хранит ей верность. Вот если бы хранил, можно было бы поставить ей распутство в упрек и добиться развода.

«Вот же цвинка! — подумала я. — Сама развлекается, а Акеле не дает развода».

Космолет мы ждали больше часа: то ли возникли проблемы на станции, то ли пилот не торопился возвращаться за нами. Когда космолет, наконец, спустился, и пилот открыл двери, мы попрощались с Солдами и заняли места, пока проход не забили сумками другие пассажиры.

На этот раз мест хватило всем: без ссор и криков орионцы расселись и застегнули ремни. Пилот посмотрел, все ли пристегнуты и начал проверку систем. Космолет заурчал двигателями, задребезжал панелями и поехал по песку.

Я смотрела в окно, на песок, на скалы, на бесполезные ТПТ-вышки и радовалась, что улетаю.

Разогнавшись, космолет взлетел, но тяжело и неуклюже. Дребезжанье стало громче. Я испугалась бы, если бы летела на нем в первый раз. А вот Круек закрыла глаза, да и Линда казалась очень напряженной.

Дребезжанье все не прекращалось, а ведь такого в первый наш полет не было.

Когда орионцы начали волноваться и выражать это громкими испуганными вскриками, Ли отстегнул ремни.

— Куда ты? — я ухватила его за руку.

— К пилоту.

— Зачем?

— Проверить кое-что. Сиди на месте, Нина. И не вздумай отстегивать ремни.

— Не отстегну, — выдохнула я и посмотрела в окно. Космолет начал вилять. Круек, сидящая за мной, вцепилась в мое плечо, как клещами:

— Зачем он к пилоту пошел?

— Кое-что спро…

Я не договорила – космолет дернуло в сторону, загрохотало. Сумки и баулы полетели на пристегнутых пассажиров; салон огласили звуки ударов и крики. Я посмотрела в окно, затем по сторонам – на панелях не пищало и не горело красным по одной только причине: пилот выключил оповещения, чтобы не сеять панику. Бесполезно, все равно все запаниковали, и больше всего Круек. Она заорала, заорала прямо мне в ухо, пронзительно и беспощадно.

Мы падаем.

«Надо было выйти за Ли замуж», — отстраненно подумала я, и схватилась за спинку переднего сиденья.

Это была моя первая катастрофа, поэтому я не знала, как себя вести. Когда ор, грохот и прочие неприятные звуки слились в одну смертельную какофонию, я просто закрыла голову руками…

Космолет встряхнуло, занесло, закружило…

Ремни удержали меня на сиденье. Крики стали тише и постепенно смолки. Со стонами, вздохами и проклятиями пассажиры начали выползать из-под сумок и отстегивать ремни. Кто-то дернул за мои ремни, щелкнули замки. Я навалилась на спинку сиденья перед собой.

— Ветрова, жива?

— Да.

— Хорошо! Вставай, других надо вытаскивать!

Я пошевелила руками, ногами – все цело. На меня, к счастью, сумки не попадали, и ремни держали крепко, не дали «полетать» по салону. И все же в голове стало гулко и звеняще от сильной тряски. Еще и дурнота подкатывала к горлу. Кто-то из пассажиров помог мне вылезти, повел по проходу к выходу.

Ли… Ли ведь не был пристегнут! Он шел к пилоту, когда мы начали падать! Эта мысль меня обожгла; я рванулась в руках мужчины с необыкновенной силой, и сразу же повалилась на пол.

Пилот в бессознательном состоянии повис на ремнях безопасности, а Малейв нашелся на полу, зажатым между какой-то непонятной штукой и рычагом. Он был жив – грудь мерно вздымалась – но без сознания. Я поползла к нему, и тут меня снова подняли, заговорили на орионском.

— Да пустите вы меня!

Меня ухватили поперек тела, и протащили к выходу. В космолете было слишком тесно, чтобы нормально осмотреть пострадавших, поэтому кто-то из самых крепких пассажиров открыл дверь. Другой мужчина «принял» меня у выхода и уложил на песок у космолета.

Я бы поднялась, да ноги стали сильно дрожать, поэтому я осталась в песке, почти ослепленная светом здешних светил. На песок выволокли всех, кто не смог подняться сам, и стало ясно, что во время экстремальной посадки выжили все. Правда, одного мужчину не удержали ремни, и он рассек бровь о спинку кресла, женщина, что сидела рядом со мной, сломала руку, пилот и Ли отключились. Все остальные отделались синяками и ушибами.

Я сидела возле Ли и безуспешно пыталась привести его в порядок. Центавриане гораздо крепче, чем младшие расы. Малейв вполне мог выдержать тряску и удары… Так почему же он такой холодный? Почему его кожа на глазах сереет?

Космолет падал. Остановить или замедлить его падение могло только чудо… или психическая энергия, та самая, от упоминания которой рептилоиды скрежещут зубами. Единственным человеком на борту, который мог ею управлять, был Ли. Не знаю, как именно он ее направил и куда, но факт остается фактом – космолет не взорвался и не разбился. Мы сели достаточно мягко.