Курсантки

Это точно. Тут он прав. Да я не сопротивлялась и не возражала. Устала, и совершенно не было сил. Хотя возможно просто не хотела. Ведь я могла, как пить дать пропасть в той морской пучине и привет зайцам. За мои фокусы с его похищением и пинками по яйцам, он запросто мог и не спасать меня… Плыви себе. Как там говорят: баба с воза, кобыле легче… Надо подумать: с чего это вдруг такое меценатство. Может быть боится ответственности перед Сашей, а я раскудахталась: «Глебушка»? А может всё же он на меня запал, бормотал же там что-то. «Побыть вдвоём и… трали-вали». Впрочем, я бы этому тоже удивилась. Такой мужик и я ни то, ни сё. Совершенно не правдоподобный трюк. Наверняка хитрость какая-то… Надо быть начеку. Я уставилась на его спину. Он словно застыл. Такое себе изваяние из бронзы, стол широко расставив ноги и уверенно сжимая руками штурвал. «Сложен зараза как бог!» — пронеслось в голове. Поймав себя на том, что сейчас поползу к нему и вцеплюсь в какую-нибудь ногу, я отвернулась и принялась стеклянным взором сверлить бесконечную водную гладь. «А вообще-то, что я тут делаю? Какой леший меня сюда занёс?» — успел мелькнуть в голове, прежде чем из неё всё выдул ветер и рассосала усталость. Мне было до слёз жаль себя. Я вдыхала в себя запах йода и морских водорослей и, постанывая, злилась на себя. Остров, из точки разрастаясь на глазах надвигался, как в фильмах, большой громадиной — вот-вот расплющит. Я пыталась водить взглядом по нему, но от прыгающих от качки картинок у меня зарябило в глазах и я до поры, до времени благополучно закрыла глаза.

Он аккуратно провёл катер вдоль берега и завёл в бухту, со всех сторон окружённую высокими скалами. Значит, учился не так себе. И ни у нас, а тут. У нас права покупаются. Глеб был по уши поглощён управлением. Я опять залюбовалась им. Он же совершенно забыл о моём существовании. Наконец, мы встали. Парень вытер со лба пот:- Кажется, получилось… — и покосился на сидящую с открытым ртом и глупой улыбкой меня.

14

Я обсохнув и согревшись всё равно дрожала, теперь уже похоже просто от страха за происшедшее. Как говорится: запоздалым часом. Хотя по моим понятиям была барышня увлекающаяся приключениями и не робкого десятка. Но это явно был перебор даже на мою психику. Мы утопили двух обормотов. Чуть не утонули сами. И чудом не разбили судно став Робинзонами. «На фиг такой отдых, я домой хочу!» Но как бы там не было, с горем пополам или божьей помощью, а мы живы. И вот вероятно от осознания всего этого меня колотит. Глеб сгонял вниз за коньяком. Налил в стакан, протянул мне. Я никак не могла оторваться от своих мыслей и зависла где-то на этих скалах вместе с птицами. Глеб не врубился в моё состояние и отхлебнув из бутылки, буркнул, скрывая дрожь в голосе:

— Выпей за удачу, мы, кажется, добрались. К тому же согреешься. Тебя трясёт.

Я заартачилась — не пью, не хочу, не поможет.

— Ириша, давай, без выкрутасов. Через ни хочу. Будь умницей.

Ну если только за умницу. Я давясь выпила. Не стакан, а половину. Закашлялась. Он, взяв голову в кольцо рук, вылил остальное в меня и протянул банан.

— Ешь.

Ем, хлопая глазами. На мечущихся над головами чаек, на скалы с висящими над ними птицами и зелёный в ярких цветах остров. Нахлынуло ощущение свободы. Ещё бы… Пьяная вумат. Прилипла к стулу, встать боюсь. Всё качается, как на качелях. Я пребываю в полном неведении по поводу наших дальнейших планов. Ну и чёрт с ним. Хочется одного — спать. Что же всё-таки будет дальше… А дальше Глеб переодевшись в шорты спрыгнул прямо на каменный выступ и протянул мне руку.

— Осторожнее. Давай руку.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Но я медлила что-то там выгадывая. Он поторопил:

— Смелей. Я поймаю.