Курсанты Академии (сборник)

- Да, уверен. Именно это он и сказал.

- А может, он сказал: "Просто, как у Холмса"?

- Ну, конечно! Как же может наш Мэнни обойтись без своего идеала, знаменитого Шерлока Холмса? - насмешливо фыркнул Трамбалл.

- Почему бы и нет?

- Хотите найти ответ в рассказах о Шерлоке Холмсе? Не найдете, потому что Конан Дойль никогда не писал о выборах. Речь в них по большей части идет о каких-то королевских особах, которым эти выборы были, как говорится, до лампочки!

Страсти стали накаляться, как это часто бывало на подобных встречах, пока шум голосов не перекрыл красивый и мощный баритон Эйвелона:

- Не забывайте, у нас гость, джентльмен!;! Ведите себя прилично, он этого заслуживает.

Шум несколько поутих, но спор продолжался.

- Почему это он сказал "просто прийти"? И не уточнил, куда именно прийти? То есть, я имею в виду - на участок или к урнам? - спросил Гонзаго. - Хотя, с другой стороны, не станут же они передавать деньги прямо на участке, на глазах у всех.

Халстед заметил:

- Естественно, на всех участках есть наблюдатели.

И они не стоят у дверей и не раздают налево и направо двадцатидолларовые купюры. Нет, думаю, тут сохранилась старая чикагская традиция. В таких случаях деньги переходили из рук в руки где-нибудь в таверне по соседству. Именно поэтому тот парень и не уточнял, куда именно надо прийти. Они и без того знали это место.

- Знаете, это ни к чему нас не приведет, - вмешался Эйвелон. - Боюсь, Уолтер, мы просто не владеем достаточной информацией, чтобы решить эту вашу проблему... Исходя из тех скудных фактов, о которых вы упомянули, дело обстоит следующим образом. Или те два студента действительно обсуждали серьезную попытку подкупа избирателей, или же говорили о чем-то совершенно другом.

Халстед насмешливо фыркнул:

- Да о чем же еще они могли говорить, если произносили такое слово, как выборщики? И при этом сами направлялись на участок для голосования? Это все равно, что говорить о бомбе, находящейся на борту авиалайнера. Нет, совершенно очевидно, что речь шла о подкупе!

Генри подлил в опустевшие стаканы бренди, и тут Рубин обратился к нему:

- А ты что думаешь по этому поводу, Генри? Есть какие-нибудь соображения?

Конгрессмен Луттс нахмурился.

- Но позвольте, кого вы спрашиваете? Ведь это всего лишь официант!

- О, наш Генри нечто большее, чем просто официант, - объяснил ему Рубин. - Он один из нас. И очень часто предлагал самые оригинальные выходы и решения, когда мы сами были не в силах справиться с той или иной проблемой.

- Возможно, я смогу чем-то помочь, сэр, - сказал Генри.

- Погодите минутку, - вмешался Трамбалл и вскинул вверх обе руки, словно призывая присутствующих к порядку. - Мы обсуждаем очень серьезный вопрос.

Что, если рассуждения Генри заставят нас прийти к выводу, что выборы действительно были продажными?

С какими ощущениями вы тогда вернетесь в Конгресс?

Какие действия предпримете?

- Действия? - переспросил Уолтер Луттс. - Знаете, я как-то не задумывался об этом.

- Вы подадите в отставку?

- Я... Я не знаю.

- Лично я всегда был очень высокого мнения о вашей деятельности в Палате представителей, - продолжил Том Трамбалл. - И мне бы очень не хотелось, чтоб наша страна потеряла такого политика... возможно - из-за сущего пустяка. Из-за ситуации, которую он не в силах проконтролировать.

- С чего это вы решили, что он был не в силах ее проконтролировать? возразил Гонзаго. - Мне лично он тоже симпатичен как политик, но его помощники...

- Но разве он рассказал бы нам об этой странной истории, если бы действительно подкупал избирателей? Ты думай, что говоришь, Марио!

Тут в голосе Эйвелона снова зазвучали командирские нотки:

- Давайте лучше послушаем, что скажет Генри.

А уж потом будем решать, стоит ли подавать конгрессмену в отставку. Итак, Генри?..

- Видите ли, сэр, мне кажется, что вы за этими разговорами как-то позабыли о тех двух студентах. И мне кажется, что конгрессмен, проживший вблизи кампуса в течение нескольких лет, вполне способен отличить студента от любого другого молодого человека. То, очевидно, были студенты-выпускники, но с какого именно они факультета, сейчас значения не имеет. Гораздо интереснее сам предмет их разговора. Лично мне, хоть мой опыт общения с этими молодыми людьми и ограничен, кажется, что студенты, конечно, могут говорить на темы политики. Но они обсуждают и разные другие вещи - женщин, свои занятия...

- Нет, о женщинах они ничего не говорили, - вставил Дрейк.

- Нет так нет. А о занятиях? Разве вам ничего не говорит фраза второго молодого человека?

- "Просто, как Гомэс"? - задумчиво повторил Дрейк. - Нет, это выражение мне совершенно непонятно. Возможно, Мэнни и прав и речь действительно идет о Холмсе.

Лицо Генри оставалось невозмутимым, но в глазах замерцал лукавый огонек.

- Допустим, мы исключим бессмертного Шерлока Холмса и равно бессмертного Оливера Венделла Холмса {Холмс, Оливер Венделл (1841-1935) американский юрист, государственный деятель}. Что тогда у нас остается?.. Нет, мне кажется, все должны согласиться, что конгрессмен точно воспроизвел эту вторую фразу. И слово было действительно "Гомэс".