Курск-43. Как готовилась битва «титанов». Книга 1

В связи с использованием в книге значительной массы документального материала германских вооруженных сил у читателя могут возникнуть справедливые вопросы: «Насколько достоверны данные из этих источников?», «Есть ли в них элемент пропаганды и какова вероятность сознательного искажения оперативной информации?». Безусловно, работа органов пропаганды в Германии была организована на очень высоком уровне, она пронизывала всё её общество и госструктуры. Однако в вермахте существовало довольно жесткое разделение информации для внутреннего пользования и материалов для пропаганды. Пропагандой в вооруженных силах занимались военнослужащие из рот пропаганды – корреспонденты, специальные сотрудники, обрабатывавшие информацию в нужном ключе для так называемых военных отчетов, направлявшихся в различные средства массовой информации, издательства и т. д. В свою очередь, эти отчёты тоже проходили специальную проверку, и на них часто ставили специальный штамп цензуры или четко писали – это материал для пропаганды. В документах же штабов всех воинских формирований вермахта, в том числе в журналах боевых действий, отчетах для вышестоящих органов, донесениях, ориентировках и т. д., если и встречаются ошибки, то, как правило, фактические, связанные с отсутствием данных из района боевых действий (с поля боя), из-за ошибок или описок при их передаче от низовых подразделений наверх, но никак не пропагандистского характера. Причем искажение фактов, допущенное в документах для внутреннего использования сознательно, а тем более подлог являлись поводом к привлечению офицера, решившегося на такой шаг, к суду военного трибунала. Это не касается темы убыли личного состава в боях. Со статистикой потерь военно-бюрократическая система вермахта работала на основе иных правил и установок, но в работе над книгой подобных документов я практически не использовал.

Вместе с тем следует помнить, что документы в штабах вермахта писали люди, в большинстве своём поддерживавшие нацистскую идеологию, разделявшие идеи превосходства Германии и её вооруженных сил над другими странами, армиями и нациями. Поэтому тональность отдельных материалов, а также встречающиеся в них отдельные оценочные суждения в полной мере можно отнести к пропаганде. Эти куски сразу выделяются в тексте повествования (стилистически) и, как правило, не относятся к фактической стороне боевой работы войск и их штабов.

Однако достоверность обнаруженных источников ещё не определяет их ценность для задач исследования. В одной дивизии, корпусе, армии параллельно могло быть несколько журналов боевых действий и отчетов о работе войск, т. к. каждый отдел штаба вел свою документацию. Для историка, изучающего боевые операции, важнейшими являются материалы двух отделов (управлений): оперативного (Iа) и разведывательного (Iс). Именно в них сосредотачивалась ключевая информация: данные о численности частей и соединений, ходе боевых действий, расположении собственных подразделений, их проблемах и задачах, действиях противника, планах операции, приказы и распоряжения вышестоящего командования, разведдонесения, протоколы допросов военнопленных и перебежчиков, а также сводные карты, схемы и отчеты о положении в полосе обороны (наступления). Из всех собранных мною источников они оказались наиболее объёмными и информативными. Поэтому для анализа обстановки, замысла германского командования и событий, предшествовавших июльским боям 1943 г., в книге главным образом использовались материалы именно этих отделов штабов разных уровней.