Курск- 43. Как готовилась битва «титанов». Книга 2

И при сосредоточении стратегического объединения на новом месте, как это было с Центральным фронтом, и при стабилизации боевых действий после крупных наступательных или оборонительных боёв (например, ситуация с Воронежским фронтом в марте 1943 г.), для его командования первоочередным был вопрос определения района размещения и сроки развертывания его штаба. Основными требованиями к месту его размещения были удобство для управления войсками (близость к ним) и относительно высокая степень защиты (маскировки, прикрытия) от наземных и воздушных средств врага. В ходе наступления, при большой динамике боёв, требования к маскировке, естественно, снижались. Как правило, основные управления штабов (оперативное, разведывательное и т.д.) размещались в уцелевших строениях небольших деревень (в школах, больницах, в крайнем случае больших частных домах) в 25-30 км о передовой. Но как только ситуация начинала стабилизироваться, пункты управления всех уровней, и прежде всего фронта, командование старалось выводить в новые районы и его рабочие органы обязательно размещать в не населенных пунктах, где опасность их уничтожения, а в блиндажах и землянках, оборудованных в заросших балках или лесном массиве. Сама растительность и размер залесённой территории (урочища, леса и т.д.) являлись главным средством маскировки и широко использовались для сокрытия пунктов управления. Причём, как правило, в местах нахождения основной части рабочих блиндажей не должны были находиться жилые землянки. Допускалось даже проживание старшего и высшего комсостава в ближайших селах в отдалении от района развертывания основных отелов и управлений. По существующим тогда требованиям безопасности, период между сменами районов развёртывания штаба фронта первого эшелона составлял месяц. Если переезд затягивался, то считалось, что вероятность обнаружения и уничтожения его противником возрастала в разы. В действующей армии об этом знали все, тем не менее это правило не редко нарушалось, что порой приводило к опасным последствиям. Таких примеров было много, в том числе с КП Рокоссовского и Ватутина перед Курской битвой, когда оба командующих выжили во многом лишь благодаря случайности.

Первый эшелон штаба Воронежского фронта ещё в ходе Харьковской оборонительной операции переехал из г. Новый Оскол ближе к войскам, в Бобрышово (17 км восточнее г. Обоянь). Сначала он находился в самом селе, а в апреле был перенесён в березовую рощу рядом с ним. Сюда же 25 марта 1943 г. прибыл и его новый командующий генерал армии Н.Ф. Ватутин. Как только полевые дороги стали просыхать, встал вопрос о подборе нового места для штаба фронта и переводе из Нового Оскола управления 2ВА. 9 апреля начальник инженерных войск и начальник управления связи получили распоряжение о подготовке нового КП к 5 мая 1943 г.[161] После проведённой рекогносцировки Военный совет решил оборудовать КП в лесном массиве в 10 км севернее железнодорожной станции Ржава[162], расположенной на участке Курск – Белгород (в селе Марьино[163], 78 км юго-восточнее Курска), а штаб 2ВА к 30 апреля перевести в с.Черновец (северо-восточнее с. Марьино). Оба населенных пункта находились между тыловой армейской полосой и первым фронтовым рубежом. Пристальное внимание руководства фронта именно к штабу 2ВА было связано не только с тем, что основные крупные узлы управления войсками, в том числе и общевойсковых армий, к этому времени уже находились на новых местах (до начала Курской битвы место расположения своего штаба 7 июня сменит лишь 5 гв.стк). Дело в том, что затрат сил и средств при подготовке её КП требовалось не меньше, чем КП фронта. Так как было необходимо осуществить строительство кабельных линий связи не только с управлениями авиакорпусов и авиадивизий, как и в общевойсковых армиях, но и с каждым полевым аэродромом, а их было много.

Первоначально КП в районе Ржавы рассматривался как запасной. Однако уже в ходе его строительства, с учётом поступавших разведданных о сосредоточении значительных сил противника в районе Харькова, было принято решение запасной подготовить за первым фронтовым оборонительным рубежом, в селе Мантурово. Поэтому с мая официально КП фронта в районе

Ржавы стал основным, в Мантурово – запасным, а в Бобрышово должен был остаться лишь резервный узел связи с Москвой, который маскировался органами «Смерш» как крупный штаб. Хотя в некоторых документах его именовали запасным. Никаких вспомогательных пунктов управления на Воронежском фронте не планировалось и не возводилось. В районах всех перечисленных КП было подготовлено большое число деревоземляных сооружений. На основном, в лесу, помимо сборно-щитовых домиков для работы и отдыха командования, основных управлений и служб, рабочих блиндажей, землянок для телеграфных станций, телефонных станций дальнего действия, в земле оборудовались помещения станций ВЧ глубокого заложения. В целях маскировки все линии связи за 2-3 км до КП закладывались в грунт. Это была крайне трудоёмкая и кропотливая работа, как правило, проводившаяся ночью.