Курская битва, которую мы начали

Гудериан, постоянно упоминающий о своих дискуссиях с Гитлером, рассказывает, как после обсуждения его доклада в 1943 году, когда большинство присутствующих военных и специалистов высказались против одного из положений, Гитлер резюмировал, что поскольку все против, то и он не может согласиться[414].

В январе 1942 года генерал Вальтер Модель, назначенный командующим 9-й армией, во время личной встречи с Гитлером отстоял собственный план боевых действий этой армии, открыто выступив против предложений фюрера[415]. Однако в этом споре Гитлер обратил внимание прежде всего на конечный результат, и когда армия Моделя добилась успехов, то в октябре 1942 года он был внесен в список из четырех генералов, предварительно отобранных для выдвижения на должности командующих группами армий. Через два года (в феврале 1944 года) Модель, в недалеком будущем получивший звание генерал-фельдмаршала, в письменном виде докладывал Гитлеру, что война военными средствами выиграна быть уже не может, однако не был за это репрессирован, а напротив, в марте назначен на место Манштейна, командующим группы армий «Юг», переименованной в группу «Северная Украина»[416].

Генерал Цейтцлер отмечает[417], вспоминая неоднократные дискуссии с Гитлером, что хотя Гитлер сам принимал решения, он всегда стремился получить одобрение, пусть даже формальное, своих технических советников.

Генерал Мюллер-Гиллебранд утверждает[418], что окончательное решение о проведении операции «Цитадель» Гитлер принял 18 июня 1943 года по результатам собеседований с командующими группами армий «Центр» и «Юг».

С точки зрения Б. Лиддел-Гарта[419], до начала операции «Цитадель» ответственные за ее проведение фельдмаршалы Манштейн и Клюге не высказывали сомнений относительно успеха, поскольку военачальники обязаны верить в успех порученного дела, чтобы не подорвать доверия к себе у руководства и веры в победу у солдат и офицеров. Поэтому все усилия немецких военных были направлены на подготовку и проведение успешного наступления, а о возможной неудаче и последствиях расходования только что накопленных резервов никто не думал. По мнению Лиддел-Гарта[420], Гитлер сомневался в успехе операции «Цитадель», но не мог примириться с необходимостью стратегического отступления, поэтому уступил доводам начальника Генерального штаба сухопутных войск Курта Цейтцлера.

Гудериан прямо называет план операции «Цитадель» предложениями начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Цейтцлера и указывает, что Гитлер решился на наступление под Курском по настоянию Цейтцлера[421].

По мнению генерала Меллентина[422], Гитлер согласился на проведение операции «Цитадель» под нажимом фельдмаршала Вильгельма Кейтеля и генерала Цейтцлера – руководителей двух высших административно-управленческих органов германской армии.

В связи с этим английский историк Р. Кросс (Robin Kross) отмечает[423], что отмена операции была немыслима для начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Цейтцлера, поскольку тогда часть сил Восточного фронта пришлось бы передать Главнокомандованию вооруженных сил в целях укрепления обороны в Италии и на Балканах.

Таким образом, было бы неверно утверждать, что, приняв решение о проведении операции «Цитадель», Гитлер поступил вопреки мнению большинства главных военачальников и стратегов Вермахта. Скорее, он был вынужден к этому обстановкой при их гласном или молчаливом одобрении либо отсутствии ясно выраженного мнения. Причем критика этого решения со стороны Гудериана и некоторых других военных (если она вообще имела место в действительности) не содержала конструктивных рекомендаций по поводу альтернативных способов ведения войны на Восточном фронте (общие пожелания, касающиеся маневренной обороны, были лишены реального смысла, поскольку Вермахт не превосходил советские войска в подвижности и не располагал ударными силами, чтобы обеспечить успешное ведение активной обороны, а связанные с маневрированием отступления могли привести к потере территории и ресурсов, следовательно, усилению противника). В ситуации неопределенности Гитлер, как в силу своей должности Главнокомандующего, так и по причине наибольшей осведомленности по поводу особенностей стратегической обстановки в целом и на отдельных театрах военных действий, вынужден был взять на себя ответственность за положительное решение о проведении операции «Цитадель».