Курская битва. Перелом

В-третьих, в соответствии с основополагающими принципами функционирования германской армии командующие группами армий и подчиненные им ответственные военачальники пользовались большой оперативной самостоятельностью и выразили бы категорический протест против любых решений, ограничивающих их полномочия в сфере управления войсками. Игнорирование такого протеста могло привести к скрытому саботажу со стороны высшего командного состава. По воспоминаниям Манштейна⁸³³, который сам направил протест начальнику Генерального штаба сухопутных войск по поводу вмешательства в руководство боевыми действиями группы армий «Юг» в ходе операции «Цитадель» (по поводу запрета на использование 24-го танкового корпуса), Гитлер неоднократно заявлял, что даже он не может заставить германских фельдмаршалов полностью подчиняться приказам Верховного командования. В действительности командующие группами армий проявляли самостоятельность в силу самой должности, даже не будучи еще фельдмаршалами по званию. Так, в начале июля 1944 года командующий группой армий «Север» генерал Георг Линдеманн (Georg Lindemann) без приказа Гитлера оставил противнику город Полоцк, а в октябре того же года генерал Фердинанд Шер-нер (Ferdinand Schoerner), назначенный на место Линдеман-на, отступил из Риги, действуя вопреки прямому приказу своего Верховного главнокомандующего удерживать город⁸³⁴. Гитлер снял с должности Линдеманна, но не отдал его под суд военного трибунала, а Шернер вообще избежал каких-либо нареканий. Даже на уровне командующих армиями и корпусами генерал Вальтер Фриз (Walter Fries), назначенный в сентябре 1944 года командующим 46-м танковым корпусом, был уже в январе 1945 года отстранен от должности и по требованию Гитлера отдан под суд военного трибунала за самовольное отступление с занимаемых позиций, однако трибунал полностью оправдал Фриза. Такие случаи прямого и практически безнаказанного невыполнения приказов Верховного командования были немыслимы и невозможны в Красной армии. Конечно же есть и другие примеры — в частности, генерал Гельмут Кох (Hellmuth Koch), командовавший 454-й охранной дивизией и назначенный военным комендантом города Ковно (Каунас), по своей инициативе оставил этот населенный пункт противнику, за что был отдан под суд военного трибунала, приговорен к смертной казни, но помилован после неоднократных обращений командующего группой армий «Центр» генерала Георга Рейн-гардта и командующего 3-й танковой армией Эрхарда Рауса (в итоге Кох был разжалован и понижен в звании до майора, а в феврале 1945 года отправлен в 4-ю танковую армию на фронт на Одере, где был ранен в апреле 1945 года и умер в госпитале в городе Фюрстенвальде, уже занятом советскими войсками). Тем не менее, как верно отмечает А. Исаев⁸³⁵, Адольф Гитлер не мог поднять все брошенные ему перчатки неповиновения в связи с массовым характером саботажа его вполне разумных указаний со стороны высших гражданских и военных чиновников рейха (в отличие от СССР, где власть репрессивного аппарата распространялась на любое лицо в государстве при наличии соответствующего распоряжения Сталина, в Германии довольно широкий круг лиц оставался неприкосновенным вплоть до особых случаев. — 77. Б.). Единичные эксцессы, привлекавшие особое внимание Гитлера, вызывали жесткие санкции, но, как видно, в вермахте эти санкции ограничивались уровнем командиров дивизий и ниже, иногда — командующих корпусами. Только в 1945 году Гитлер издал приказ, ограничивающий оперативную самостоятельность фронтового командования, после того как командующий 4-й армией генерал Фридрих Госсбах (Friedrich HoBbach, участник Курской битвы) по своей инициативе оставил заранее подготовленную линию обороны Восточной Пруссии, опиравшуюся на крепость Летцен (но даже тогда Госсбах и командующий группой армий «Центр» генерал Георг Рейнгардт были просто сняты со своих постов и отправлены в отставку).

Соответственно, фельдмаршал Клюге выразил бы протест против передачи 7-го армейского корпуса 2-й армии в распоряжение 4-й танковой армии группы «Юг», а генерал Декер немедленно доложил генералу Гудериану, что выведением в оперативный резерв 39-го отдельного танкового полка 10-й танковой бригады нарушен отстаиваемый Гуде-рианом принцип использования новой боевой техники — полное сосредоточение новых танков «Пантера» для массированного удара на главном направлении.