Курский излом

Помимо ежедневного потока документов, примерно раз в 4–5 дней, иногда через десятидневку, от различных служб и управлений фронта и армий поступали итоговые доклады и донесения. В них не столько излагались факты и события, [794] сколько подводились итоги боевых действий за определенный период и, что очень важно, отмечались обнаруженные различного рода тенденции. Это позволяло командующему выделять важные проблемы из общего информационного потока и оперативно реагировать на них, если это было в его силах. Сегодня подобные материалы бесценны для историков. Опуская субъективные оценки и выводы, которые всегда присутствуют в документах подобного рода, можно утверждать: они дают возможность узнать реальное положение дел в войсках, в частности Воронежского фронта, в ходе одной из крупнейших оборонительных операций войны. Попробуем и мы, опираясь на эти источники, взглянуть на ситуацию, сложившуюся в армиях Н. Ф. Ватутина к 9 июля, и основные проблемы, возникшие или обострившиеся в ходе отражения наступления врага.

После первых четырех дней оборонительной операции в штаб Воронежского фронта начали поступать первые отчеты, обобщавшие опыт проводимой операции на всех уровнях. Читая их, Н. Ф. Ватутин видел, что, хотя за три месяца оперативной паузы была проведена колоссальная работа по комплектованию и обучению войск, добиться главного — поднять степень подготовки войск до необходимого уровня не удалось. Как известно, бои — мерило всей работы командного состава, вот и теперь они расставили все на свои места и указывали на те узкие места и ошибки, допущенные в планировании и при практической работе руководством фронта и армий.

В первую очередь в армиях фронта стали возникать проблемы с управлением войсками. В РККА, несмотря на ряд ошибок и провалов, допущенных за предшествующие Курской битве два года войны, на оперативном уровне, если не было давления политического руководства, принимались правильные, взвешенные, а порой просто блестящие решения. Это и выбор момента перехода в контрнаступление под Москвой и Сталинградом, определения места нанесения удара по армии Паулюса. Дальновидным и продуманным решением можно считать переход к преднамеренной обороне летом 1943 г., да и саму систему построения рубежей в районе Курского выступа. Знакомясь со стенограммами переговоров командования Воронежского фронта, нельзя не отметить точность его прогнозов развития оперативной обстановки и действий противника на ближайшие несколько суток. В этот период большинство решений Н. Ф. Ватутина и его штаба по крупным вопросам оборонительной операции были взвешенны, дальновидны и полностью отвечали складывающейся ситуации на фронте. Генерал армии лично в совершенстве владел навыками управления войсками стратегического объединения [795] и, что немаловажно, в ходе боевой работы демонстрировал высокую культуру общения с подчиненными, был корректен и уважал их человеческое достоинство.

Большинство командиров армейского и корпусного звена благодаря своему таланту и боевому опыту тоже вполне соответствовали занимаемым должностям. Однако значительная часть офицеров на оперативно–тактическом и особенно тактическом уровне, как Воронежского фронта, так и всей действующей армии, были подготовлены в профессиональном плане слабо: не умели быстро и правильно оценивать оперативную обстановку, принимать адекватные решения и оперативно доводить их до войск, налаживать в помощь себе работу штабов соединений и организовывать взаимодействие с соседями. В боевых условиях нередко терялись, проявляя элементарную беспомощность. Это являлось одной из главных причин высоких потерь.

Слабым местом командного состава, до корпусного звена включительно, было неумение организовать взаимодействие всех родов войск в процессе боя в масштабах. Говоря техническим языком, эти командиры с трудом выстраивали «технологическую цепочку боя» и слабо управляли ее элементами, т. е. войсками, в процессе «производства». В германской армии тоже существовали подобные проблемы, но в вермахте к обучению офицеров подходили более тщательно, этому придавалось первостепенное значение, как, впрочем, и индивидуальной подготовке солдата, поэтому тактические командиры противника, по крайней мере в Курской битве, демонстрировали хороший уровень мастерства. Что позволяло немецким дивизиям и корпусам успешно действовать значительно меньшими силами, чем это делала советская сторона.