Курсы прикладного волшебства: уши, лапы, хвост и клад в придачу

«Расскажу в школе, что я спас от голода целую ежиную семью», — подумал Димка, блаженно жмурясь на солнце. Подниматься не хотелось, но тетушка уже проснулась. Он слышал это по характерным звукам, доносившимся из кухни. Тетя пела, громыхая посудой, за окном чирикали какие-то птицы. Заорала ворона, которая, должно быть, увидела что-то страшно интересное. Димка выглянул из окна, отодвинул занавеску и обомлел. Напротив него на яблоневой ветке покачивалась большая птица, а в клюве у нее была… теткина заколка в виде осыпанного желтыми и синими бриллиантами бантика. То есть, конечно, это были не бриллианты, а обычные цветные камни, но тетке она очень нравилась. Наверное, это тоже был дар какого-то поклонника.

«Все понятно», — подумал Димка, глядя, как птица заполошно качается на ветке, раздумывая, видимо, куда ей полететь. Наконец она тяжело поднялась — а тетушкин бантик был нелегкой ношей — и взяла курс куда-то к домам, через улицу. За дверью послышалось нетерпеливое поскуливание, и спустя несколько секунд в комнату влетел оглушительно лающий ассистент Зубатсон, лапы которого были испачканы землей, а на носу была здоровенная царапина.

— К ежам ходил, отвечай? — строго спросил Димка, глядя, как чистенькая наволочка покрывается узором в виде собачьих лап.

Но Зубатсон только облизал хозяину лицо и, радостно взвизгнув, помчался куда-то вниз.

— Вот поросенок, — ворчал Димка, снимая испачканное белье. — Теперь тетя ругаться будет. Мама бы за такое читала нотации два дня.

Но тетя, что странно, даже не удивилась тому, что племянник сдает ей белье.

— Брось в таз возле машинки, — попросила она. — Завтракай и рассказывай, чем сегодня займешься.

— Сегодня, тетя, я найду вам похитителя ложечек и вилок. А заодно и вашей заколки, которую вы наверняка оставили на подоконнике вчера вечером или сегодня утром.

— Какой заколки?! — ахнула тетушка.

— Ну, такого бантика с камушками, — пояснил Димка.

— Она пропала?! — Тетка кинулась к себе в комнату, через минуту раздался ее крик: — Да что же это такое?!

— Это шайка воров. — Она спустилась вниз, покраснев от волнения. — Я этого так не оставлю. Сегодня же иду в милицию. Это какой-то маньяк, сначала ложечки, потом заколка, ну фольгу, я еще понимаю, ветер унес. Клубок ниток я сама куда-нибудь закатила, а бантик?!

— Тетя, тетя, — попытался утихомирить ее Димка. — Я найду вам вора, не надо в милицию, я вам обещаю, что все будет хорошо. Мы с коллегой Зубатсоном на страже законности и порядка.

Позавтракав, Дима поднялся наверх, где первым делом занес в дневник наблюдений события за два дня.

«Рядом с домом тетушки Марго поселилась семья ежей, — строчил он. — Питаются ванильной булкой, не агрессивны. Думаю, приручить их и использовать в хозяйстве. Например, защищать дом тети Маргариты от крыс, мышей, лягушек и саранчи. Примечание: выяснить, есть ли у тети Маргариты саранча и лягушки? Примечание номер два: выяснить, куда прячут уши ежи, когда сворачиваются клубком».

С чувством выполненного долга Димка захлопнул дневник и принялся упаковывать рюкзак. Поскольку сегодня он был не отважным первооткрывателем неизведанных земель — детского парка в частности, а детективом, уполномоченным разыскать фамильные теткины драгоценности (вилку для оливок, бантик и ложечки), то облачился соответствующе. Надел те самые зеленые шорты, над которыми так долго раздумывала его мама, зеленую майку, зеленую кепку. Покопавшись, нашел в своей сумке солнцезащитные очки. У тетки он позаимствовал накладную бороду.

— Интересно, рыжую или черную. — Он повертелся перед зеркалом, прикидывая, какая ему больше к лицу, и остановился на рыжей. К бороде в теткином сундуке прилагался рыжий же паричок, приклеенный к шапочке, которую мог носить разве что дремучий крестьянин.

— Загадочно, — констатировал Димка, оглядев отражение маленького рыжебородого старичка. — Похоже немного на гнома из английских сказок или на пожилого эльфа. Эх, если бы еще и трубку…

И трубка нашлась, была она деревянная, чуть закопченная, пахнущая табаком, какой и должна быть трубка настоящего курильщика.

«Интересно, тетя ее тоже прихватила, когда из театра увольнялась, или трубка принадлежала тому мужчине с ее стены?» — подумал Димка.

Царапнув дверь, в комнату заглянул Зубастик. Увидев, что вместо его обожаемого и драгоценного хозяина в комнате стоит какой-то плюгавый старикашка, да еще с вонючей трубкой, Зубастик тихо взвыл. Шерсть на загривке встала дыбом, пес оскалил зубы и пошел в атаку на рыжее чудовище.

— Зубастик, ты что, с дуба рухнул? — из бороды послышался Димкин голос.

Пес сел копилкой и склонил голову набок, прислушиваясь.

— Не узнал, что ли?! Зубастик, ку-ку! — Димка раздвинул бороду и показал псу язык.

Тот лег и пополз к Димке на передних лапах, все еще недоверчиво глядя на хозяина.

— Эх ты, — он потрепал пса по голове, — своих не узнаешь.

Димка положил паричок и бороду в рюкзак. Сунул блокнот и ручку, туда же уложил пакетик шоколадных конфет — для подкупа, взял фотоаппарат, чтобы было что показать в сентябре.