Кусака

В то самое время, когда Дифин пыталась постичь тонкости английского языка, в ремонтной зоне автозаправочной станции Ксавьера Мендосы на гидравлическом подъемнике, заводя "форд", которому требовалось сменить тормозные цилиндры, работал Коди Локетт. Коди был в старых линялых джинсах и оливково-зеленой робе, на которой под звездочкой "Тексако" стояло его имя. Руки у мальчика были черные от грязи и масла, лицо — полосатое от смазки. Парнишка знал, что весьма отдаленно напоминает чистеньких бензозаправщиков из рекламных телепередач, но не испачкавшись, работу не сделаешь. За последний час он сменил масло в двух машинах и свечи зажигания — в третьей. Гараж был царством Коди: на стенах аккуратными рядами, сияя не хуже хирургического, висел инструмент, от стеллажа с покрышками и целым набором кабелей пахло свежей резиной, с металлических балок под потолком свисали ремни и шланги. Дверь гаража была поднята, большой вентилятор гонял воздух по кругу, но везде, где солнце отражалось от хрома, все равно было не продохнуть, и двигатели приходилось постоянно переворачивать.

Застопорив подъемник на необходимой, по его мнению, высоте, Коди подстыковал пневматический гаечный ключ и начал снимать покрышки. Работа помогала забыть про папашу. На сегодня дел у Коди было предостаточно (ему еще предстояло вытащить мотор из зеленовато-голубого пикапа, стоявшего в соседней ремонтной зоне), а парнишке хотелось выкроить после обеда часок-другой, чтобы повозиться с карбюратором мотоцикла и заделать вмятины.

Зазвонил звонок — снаружи к насосам подъехала машина, но Коди знал, что мистер Мендоса сам займется клиентами. Санни Кроуфилд пошабашил перед самым приходом Коди. Это тоже было неплохо, поскольку Коди его не переваривал, считая полоумным полукровкой и Гремучкой до мозга костей. Санни всегда распространялся о том, как в один прекрасный день спихнет Хурадо и станет президентом. Насколько слышал Коди, даже Гремучки не особенно общались с Кроуфилдом, который жил на окраине автодвора один-одинешенек, если не считать коллекции скелетов животных — но где и как он добывал эти кости, никто не знал.

Загудел клаксон. Коди оторвался от работы и поднял глаза.

У насосов, лоснясь и сияя, стоял серебристо-голубой "мерседес" с откидным верхом. За рулем сидел мужчина в темных очках и соломенной панаме. Он поднял руку в коричневой кожаной автомобильной перчатке и сделал Коди знак подойти. Рядом с ним восседал крупный доберман, на заднем сиденье лежал второй пес. Мендоса вышел из конторы и пошел поговорить с водителем. Коди вернулся к работе, но "мерседес" несколько раз коротко нетерпеливо просигналил.

Мэк Кейд был настырен, как клещ. Коди знал, чего ему надо. Клаксон рявкнул снова, хотя Мендоса уже стоял у машины, пытаясь втолковать Кейду, что у Коди еще полно работы. Мэк Кейд не обращал на него никакого внимания. Чертыхнувшись себе под нос, Коди отложил пневматический гаечный ключ и, чтобы потянуть время, вытер руки ветошью. Потом вышел на ослепительное солнце.

— Ну-ка, Коди, заливай! — сказал Мэк Кейд. — Ты знаешь, что он пьет.

— У тебя есть работа в гараже, Коди! — Мистер Мендоса как мог пытался выгородить парнишку — он тоже понимал, к чему клонит Кейд. — Нечего выходить на заправку! — Глаза мистера Мендосы были черными и грозными, а из-за седых волос и пышных седых усов он напоминал готового к последней схватке старого гризли. Если б не проклятые псы, он выдернул бы Кейда из этой пижонской машины и сделал бы из него отбивную.

— Ну-ну, мне вовсе не все равно, кто трогает мою машину, — сладким голосом протянул Кейд. Он привык к повиновению. Он улыбнулся Мендосе; на очень гладком лице сверкнули мелкие белые зубы. — Скверные тут флюиды, дядя. Ей-богу, у тебя плохая карма.

— Свои дела обделывай в другом месте! И хватит пороть чушь! — От крика Мендосы Сыпняк — пес, занимавший переднее сиденье, — напрягся и заворчал. Второй пес по кличке Столбняк неподвижно лежал на заднем сиденье, не спуская со старика глаз и прижав к голове единственное ухо. Оба зверя отличались только тем, что Столбняк был карнаухим, а Сыпняк пошире в плечах.

— Да? Хочешь, могу пригнать сюда собственные бензовозы.

— Ага, может, оно и не ху…

— Хватит, — перебил Коди. — Не надо меня пасти, — сказал он Мендосе. — Я уже самостоятельный. — Он подошел к насосу с дизельным топливом, вытащил шланг и поставил счетчик на нули.

— Давай дадим миру шанс, Мендоса, — сказал Кейд, когда Коди начал заливать горючее. — Идет?

Мендоса сердито фыркнул и покосился на Коди. Мальчик кивнул: все нормально. Мендоса сказал: "Я буду в конторе. Никакой дряни у него не брать, ясно?", повернулся на каблуках и размашисто зашагал прочь. Кейд повернул регулятор громкости магнитофона, встроенного в приборный щиток, и хрипловатый голос Тины Тернер загремел: "Лучше будь со мной хорошим!"

Как только Мендоса вошел в контору, Кейд сказал Коди:

— Еще можно почистить ветровое стекло.