Кусака

Они решили: когда пришельцы явятся, они умрут здесь, защищая свой дом. До самого захода солнца повсюду бродили люди из ВВС, они собирали маленькие кусочки сине-зеленого металла и укладывали их в странные пакеты, которые складывались гармошкой. Куда же военные делись теперь?

Днем Тайлер и Бесс ехали в своем пикапе на запад по Кобре-роуд. Одометр отсчитал чуть меньше полумили, и они оказались там, где в землю, преграждая дорогу, уходила фиолетовая решетка. Асфальт Кобре-роуд еще пузырился вокруг сияющих прутьев. Тайлер бросил в решетку горсть песка, и назад отскочили зернышки расплавленного стекла.

— Да, — протянул Тайлер, укладывая винтовку на колени, — вот уж не думал, что придет время, когда отсюда не будет видно звезд. По-моему, прогресс нас настиг, а?

Бесс открыла рот, чтобы ответить, но слова не шли с языка. Она немало пожила на свете, была далека от сантиментов и уже забыла, когда плакала в последний раз, но теперь в глазах у нее стояли слезы и перехватывало горло. Тайлер приобнял жену.

— А вообще-то, приятный свет, — сказал он. — Если любишь лиловое.

— Ненавижу, — удалось выговорить миссис Лукас.

— Мне он тоже не шибко по душе.

Тайлер говорил тихо, обдумывая про себя трудные вопросы. Он не знал, как или когда явятся пришельцы, но уступать, не задав им сперва перцу, не хотел. Он собирался продырявить стольких, скольких сумеет, и пасть в бою, как Дэйви Крокетт при Аламо. Однако самым скверным из терзавших его вопросов был: сохранить пулю для Бесс или нет?

Он размышлял над этим, вглядываясь в дорогу, и вдруг услышал пронзительный женский крик.

Он посмотрел на Бесс. Их взгляды на мгновение встретились. Крик повторился.

Они одновременно поняли, что это. Кричала не женщина — визжал привязанный в сарае за домом Душистый Горошек.

— Неси фонарик! Скорей! — велел Тайлер жене и, когда Бесс побежала в дом, ринулся с крыльца за угол. Сарай находился примерно в тридцати ярдах от дома, за кактусовым садиком Бесс. Он услышал, что Душистый Горошек лихорадочно лягает стенки стойла, и сжимавшие винтовку руки вспотели. На лошадь кто-то напал.

Рывком отодвинув брус засова, Тайлер распахнул дверь. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Крупный паломино кричал. Еще немного, и он разнес бы дощатые перегородки. Тайлер крикнул:

— Эгей, Душистый Горошек! Успокойся, мальчик!

Но лошадь словно взбесилась.

Тайлер подумал, что в стойло забрался щитомордник или скорпион, — но внезапно раздался треск, и пол сарая затрясся.

Душистый Горошек всхрапнул, словно получил пинок в живот, и в панике забился. Пронзительное ржание жеребца сливалось с треском досок. Тайлер оглянулся. Прокалывая стену тьмы лучом фонарика, к ним бежала Бесс. Она отдала фонарик мужу. Тайлер посветил в стойло.

Вокруг паломино, по брюхо утонувшего в песке, летели в воздух обломки половиц. Душистый Горошек сопротивлялся — глаза от ужаса налились кровью, из храпящих ноздрей летела пена. Задние ноги коня уже исчезли в дыре, передние били копытами по воздуху. По телу пробегала мелкая дрожь паломино пытался вырваться от того, что затягивало его под пол сарая.

Тайлер ахнул и утратил способность здраво мыслить: оглашая сарай пронзительным визгом, конь ушел под землю еще на пару футов.

— Веревку! — крикнула Бесс и потянулась к висевшему у двери аркану. Расширив петлю, она раскрутила веревку и попробовала набросить на голову Душистому Горошку. Бесс промахнулась на шесть дюймов. Тут что-то дернуло коня вниз, и, взметнув тучу песка, паломино погрузился в землю по плечи. Бесс быстро смотала аркан для новой попытки.

Во второй раз аркан соскользнул через голову Душистого Горошка на шею. Туго натянувшаяся веревка резала Бесс ладони, оставляя кровавые рубцы. Тайлер бросил винтовку, втиснул фонарик между балками и тоже схватился за веревку. Однако обоих Лукасов сбило с ног и поволокло по занозистому полу. Душистый Горошек исчез в земле по горло.

Тайлер отчаянно пытался подняться. Веревка стянула ему обе руки, плечевые мышцы готовы были лопнуть. Он уперся ногами в пол и стал сопротивляться, так что посинели пальцы, но его все ближе подтаскивало к стойлу. Теперь над полом виднелась только морда Душистого Горошка, да и на нее уже наползал песок.

— Нет! — завопил Тайлер и дернул веревку назад с такой силой, что его ободранные до мяса пальцы превратились в кровавые сосиски. Вокруг крутился песчаный смерч. Последний слабый трепет — и Душистый Горошек исчез.

Но веревку продолжали с чудовищной силой тащить вниз. Бесс ухватила мужа за пояс, и они опять повалились на пол.

— Отпускай! — пронзительно крикнула Бесс, и Тайлер разжал окровавленные пальцы, но аркан спутал ему руки.

Сама Бесс мертвой хваткой держала веревку. Тайлер старался освободиться, но натяжение ослабло, лишь когда их почти утянуло под загородку стойла Душистого Горошка.

Тайлер лежал на животе и беззвучно плакал от боли. Негромко постанывая, Бесс перекатилась на бок.

Тайлер сел, заставил себя взяться за веревку и начал вытаскивать ее из глубин.

— Бесс, принеси фонарь, — велел он, и жена молча пошла за фонарем.