Кусака

— Если насчет времени Дифин права, то нам пора. Кто еще идет, кроме Джесси и Рика?

Бобби Клэй Клеммонс прижался спиной к стене. Сидевший на полу Кёрт вытащил из кармана фотографию, развернул ее и теперь неотрывно смотрел на девичье лицо. Он не ответил Роудсу, на глаза легла тень.

— Тогда так. Нужно набрать еще ламп и фонариков. Пошли, займемся, сказал полковник, пока здравый смысл в нем не возобладал над решимостью.

Кёрт не двинулся с места. Остальные ушли. Рик задержался, чтобы развязать обрывок простыни, затянуть его как можно туже и снова завязать. В ноге пульсировала сильная ноющая боль, но кости были целы. Рик спросил:

— Вы отец Коди Локетта?

— Да. — Кёрт снова сложил фотографию и убрал ее. — Коди мой сын.

— Мы вытащим его оттуда. И его, и мою сестру. Обоих. — Рик увидел на столе кольт с огромной рукояткой и взял его в руки. — Ваш?

— Да.

— Ничего, если я возьму его?

Кёрт проговорил:

— Господи, Господи, Господи.

Его лицо снова заблестело от пота. Кёрт на несколько секунд закрыл глаза; открыв их, он увидел, что все осталось по-прежнему. Кёрту показалось, будто он чувствует, как мир стремительной каруселью вращается вокруг своей оси. Жажда мучила Локетта-старшего так, словно в горле у него застрял кусочек солнца. Он встал, кривя рот в усмешке.

— В тот день, когда я доверю пацану из моченых делать за меня мою работу, цена мне будет грош, — сказал он и крепко сжал в руке кольт.

54. КЛЕТКА

Коди услышал стон очнувшейся Миранды. Он подполз к ней по кожистому полу.

— Голова… голова, — прошептала девушка, прижимая руку ко лбу. Над левым глазом багровел синяк. Ресницы Миранды затрепетали. Она попыталась открыть глаза, но веки были слишком тяжелые.

— Оклемается?

Коди оглянулся. Примерно в пяти футах от них, обхватив руками колени, сидел Сержант. Лиловое сияние прутьев клетки сообщало его лицу меловой оттенок.

— Не знаю, — ответил Коди. — Приложилась она очень крепко.

Стоны девушки, уплывающей обратно в небытие, звучали все тише. Сам Коди почти не пострадал — он выхаркал немного крови и дышал прерывистыми всхлипами из-за боли в сломанных ребрах, но был не столько напуган, сколько взбешен. Мышцы Коди до отказа были накачаны адреналином. Миранда опять затихла. Коди в шестой или седьмой раз пощупал ее пульс; ему показалось, что сердце девушки бьется чуть медленнее, чем следует, но, по крайней мере, сильно. Девчонка была куда крепче, чем казалась.

Держась за бок, Коди поднялся и сделал круг по клетке. Они находились в конусе из светящихся лиловых прутьев. Окружность основания составляла около пятнадцати футов. Коди на пробу лягнул прутья, и подошва башмака прогорела почти насквозь, брызгая огненными комочками расплавленной резины, которые, вновь попадая на прутья, взрывались. Что эти прутья сделают с человеческим телом, Коди не хотел выяснять. Клетка висела примерно в трех футах над полом из перекрывающихся черных чешуй.

Он не знал, чего ожидал от интерьера звездолета — может быть, что тут будет полно «хай-тек» и таинственных жужжащих Гизмо, сияющих хромом, но здесь пахло как в переполненной помойной яме, а на полу мерцали лужи слизи. Под потолком и вдоль стен змеились какие-то трубы, сделанные будто из костей мертвого динозавра. Они подрагивали от напора текущей по ним жидкости. Затхлый воздух был таким сырым и холодным, что Коди видел пар собственного дыхания. Однако холод обострил чувства паренька. Звездолет показался ему не столько чудом внеземной техники, сколько средневековым замком без отопления, электричества и санитарных удобств. Костяные трубы были украшены фестонами слизи, которая время от времени капала на пол и шумно всасывалась. Коди неуверенно подумал, что видит еще кое-что: чешуи пола не только поглощали выделения, но то и дело приподнимались на дюйм-два и снова опускались, словно были живыми и дышали.

Коди перестал кружить по клетке. Он стоял рядом с решеткой, но жара не чувствовал — прутья горели холодным огнем. На полу камеры стояла маленькая черная пирамида размером с обувную коробку. Когда пленников внесли сюда, зажатый у Кусаки под мышкой и полураздавленный рукой твари Коди увидел, как монстр тронул эту пирамидку башмаком. Она засияла изнутри тусклым фиолетовым светом. Раздалось басистое гудение, а затем Коди понял, что их с Мирандой сбросили на черный диск, оказавшийся полом клетки. Прутья клетки засветились, и она поднялась в воздух.