Кусака

«За-блуж-дение, — подумала Дифин. Настойчивая вера в нечто ложное (противоположность истинному), типичная для некоторых психических (или относящихся к сознанию) нарушений». И спросила:

— Что есть Бе-гун?

Сержант посмотрел на нее так, будто вопрос поразил его до глубины души. Раскрыл рот. Несколько секунд казалось, что лицо его осунулось, а глаза остекленели. Дифин ждала ответа. Наконец Сержант сказал:

— Мой друг. Мой лучший друг.

Раздалось урчание — такого звука Дифин еще не слышала. Урчание становилось все громче, и она испытала неприятное ощущение: звуки перекатывались и кувыркались у нее в самой середке.

— Да ты, никак, голодная, — глаза Сержанта прояснились. Он опять улыбался. — Вишь, животик разговорился!

— Жи-во-тик? — Новое, изумительное откровение. — Что он хотеть сообщать?

— Поесть надо, вот что! Но говоришь ты и впрямь занятно. А, Бегун? Он поднялся. — Иди-ка лучше домой. Твои небось обыскались.

— Домой, — повторила Дифин. Это понятие не вызывало затруднений. Мой дом… — Она обшарила глазами небо. Решетка и клубы дыма заслоняли ориентиры, и разглядеть звездный коридор Дифин не удалось. — Там, далеко. — Она скопировала жест Сержанта — он показался ей подходящим для того, чтобы обозначить большое расстояние.

— Да ну, небось шуткуешь! — укорил ее Сержант. — Твой дом в конце улицы. Пошли, сведу тебя к мамке.

Он намерен отвести меня к коробке, в которой обитают Стиви, Джесси, Том и Рэй, поняла Дифин. Причин прятаться больше не было. Эту планету нельзя было покинуть. Следующий ход был не за ней. Поднявшись на стеблях, которые все еще казались корявыми и шаткими, она двинулась вслед за аборигеном по фантастической местности. Даже самые таинственные, труднопостижимые грезы не подготовили ее к тому, что она увидела на этой планете: по обе стороны плоской, варварски твердой поверхности громоздились ряды коробок, выстроенных вопреки здравому смыслу и рассудку, и высились безобразного цвета наросты, усаженные устрашающими остриями. По этим твердым поверхностям двигались тряские, отвратительно утяжеленные гравитацией коробки поменьше — транспортные средства человеков. Они грохотали так, будто рушились миры. Дифин знала термины «дома», «кактусы», «автомобили»; она почерпнула их из чудовищного сборника под названием «Британская энциклопедия». Но реальность смущала куда сильнее, чем описания и плоские изображения. Сражаясь на ходу с силой тяжести, Дифин услышала, как существо «Сержант Деннисон» говорит: «Да угомонись ты, Бегун! Нечего носиться, грязь собирать! Нет, бросать палочку я тебе не буду!» Она задумалась: нет ли здесь измерения, о котором она не подозревает — другого мира, спрятанного за видимым. О, здесь было чему поучиться, над чем поразмышлять, вот только время не позволяло.

Она оглянулась. Боль в неподатливых структурах не позволила повернуть голову на сто восемьдесят градусов. Дифин знала, что эти структуры называются «кости». Кости конечностей занятого ею тела все еще ныли после той невероятной позы, какую Дифин недавно придала ему. Поняв, что кости каркас аборигенов, она признала их чудом инженерии, предназначенным для противостояния силе тяжести и гашения страшных ударов, сопутствующих «ходьбе». Эти создания, размышляла она, должны быть запанибрата с болью, ведь она присутствует постоянно. Разумеется, человеки были выносливым видом, раз сносили такие пытки, как «автомобиль», «улица» и «кроссовки».

Дифин на секунду задержала взгляд на «экапакости» и фиолетовой решетке. Если бы Сержант Деннисон увидел, под каким углом выгнулась шея девочки, он совершенно справедливо подумал бы, что она вот-вот сломается. Ловушка расставлена, подумала Дифин на своем звенящем языке. Вред уже причинен. Скоро ловушка начнет действовать, и жизнеспора под названием Ин-фер-но вымрет. Вымрет до основания.

Грудь Дифин стеснило чувство куда более болезненное, чем даже сила тяжести. Примитивные, невинные человеки не знали, что их ждет впереди.

Дифин споткнулась. Из-за меня, подумала она. Из-за того, что я явилась сюда, на эту планетку у обочины звездного коридора, в юную цивилизацию, еще бесконечно далекую от технологии, которая позволит ей выйти в глубокий космос, где взывают к свободе миллионы миров и культур.

Она надеялась усвоить местный язык, задержаться настолько, чтобы успеть рассказать о себе и о том, почему бешено мчалась по звездному коридору, и покинуть их планету задолго до с о б ы т и й. Ей совершенно не приходило в голову, что у человеков еще нет межзвездных средств сообщения — ведь почти все известные Дифин цивилизации их имели. «Ловушка готова захлопнуться, — подумала она, — но не следует очертя голову бросаться в нее. Пока не следует. Ведь еще есть шанс». Она пообещала, что д о ч ь не пострадает. А свое слово Дифин держала.

Она отвернулась от небесной решетки и черной пирамиды, но они стояли перед глазами, страшные и безобразные, точно открытые раны.

Они подошли к дому Хэммондов. Сержант постучал в дверь, подождал и, не получив ответа, постучал снова.

— Никого, — констатировал он. — Как думаешь, тебя ищут?