Кусатель ворон

Я быстро оглядел остальных. Судя по лицам, идея поискать ручей бессмертия получила одобрение. Каждый быстро представил, что он будет делать с деньгами, здоровьем и вечной жизнью, каждому это понравилось. А кому бы не понравилось? Даже Рокотова с Герасимовым, птенцы суровых баторских скал, и те хотели жить долго и счастливо, к тому же у них тубер, им здоровье совсем не помешает.

Я и сам был не против. В автобусе ехать надоело, то жарко, то сопли от кондиционера разбегаются, все эти мероприятия успели достать…

А тут хорошо. И воздух… Наверное, тут все же кедры. Фитонциды в воздухе разлиты, лень от них развивается… А может, не от них, может, от самого места, не хочется никуда ехать, даже барак выглядит как-то празднично. Но Жмуркин вряд ли разрешит здесь пожить. У него есть план, у него ответственность, у него отчеты.

– Можно и поискать, – сказала Снежана.

– Можно поискать, – неожиданно подхватила Жохова.

– Жохова, ты что, разве не счастлива? – ухмыльнулся Пятахин. – А, ну да, грезы любви…

– Родник – это интересно, – добавила вдруг Александра.

Дитер и Болен переглянулись и согласно кивнули.

Вот это да.

– А я всегда хотел родник найти, – хлопнул в ладоши Лаурыч. – Я по телевизору видел, это здорово. Говорят, если ты находишь родник – это к счастью.

– Его многие ищут, – сказал Капанидзе. – Дрынов вон каждое лето в леса уходит и прочесывает, прочесывает, наверное, раза три уже все тут прочесал. И с лозой, и с металлодетектором…

– А с детектором-то зачем? – не понял Гаджиев.

– Клады Ефимкины, – пояснил Капанидзе. – Ефим вроде как три котелка с золотом зарыл – вот металлодетектер и нужен. А родник лозой, конечно, щупает.

– И не нашел? – утвердительно кивнула Снежана. – Ни кладов, ни родника?

– Не, – усмехнулся Капанидзе. – Их не взять ни металлоискателем, ни лозой. Они бродячие.

– Это как? – спросил Листвянко.

– Да просто. Ключ, он же под землей извивается, а на поверхности только выходы. Сегодня может в одном месте, завтра в другом. Не очень-то и найдешь. А может и вообще закрыться на несколько лет. Русло зарастает, как и не было. А клады заколдованы – кому хотят, тому и дадутся. Конечно, где-то есть карта…

– Вот эта? – спросил Лаурыч.

Он сунул руку в карман и достал нобольшой свернутый вчетверо лист.

– Просыпаюсь – гляжу, бумага… – Лаурыч вручил карту Капанидзе.

Капанидзе развернул, посмотрел.

– Где взял? – с завистью поинтересовался Пятахин у Лаурыча.

– В стене, – признался Лаурыч. – Прямо у меня над койкой торчала, руку протянул – и…

– Ненастоящая, – Капанидзе вернул карту Лаурычу. – Я таких много видал. Копия, причем далеко не первая. Дело в том, что карту самого Ефима так часто перерисовывали, что в конце концов все стали путаться…

Я забрал карту у Лаурыча.

Бумага в клеточку, пожелтевшая, то ли от времени, то ли от дыма. Ручьи, болота, кружочки, крестик. На самом деле ничего конкретного, таких болот в округе, наверное, десятки…

Карту неожиданно взял Болен. Настойчиво вытянул из моих пальцев и принялся разглядывать на солнце. Вертеть и так и сяк. Остальные следили за ним…

С надеждой на торжество немецкого разума.

А вдруг действительно целебный родник? А еще лучше родник счастья. Хлебнешь чутка, и будет тебе на всю оставшуюся жизнь радости.

– Кажется, немец в картах сечет, – шепнул Пятахин. – Сейчас нам все по-немецки наищет, учись, Бенгарт.

Наглеть стал мон шер Пятахин, в очередной раз замечаю. Вольный воздух смущает нестойкие рассудки. Ладно.

Болен написал что-то в блокноте, передал Александре.

– Кассиус говорит, что вот эти два ручья, – Александра показала ручьи на карте, – вот эти два ручья явно текут в разные стороны, хотя находятся недалеко. Значит, тут…

Александра указала пальцем в карту:

– Тут должен быть холм.

Все стали как-то собираться вокруг карты. Сдвигаться, сплачиваться, даже Жохова, и та внезапно оказалась в первых рядах, и все смотрели в карту, а Лаурыч даже пытался издали ее понюхать.

– Есть тут и холмы, – кивнул Капанидзе. – Но там никаких больших ручьев нет.

– Они могли и зарасти, ты же сам говорил, – напомнил я.

– Могли, – согласился Капанидзе. – В холмах всегда странно…

– А давайте и в самом деле поищем! – предложила Снежана. – А что? Туристическое снаряжение у нас есть, время есть…

– А Скопин? – спросил Лаурыч. – Он же автобус побежал выручать.

– Но не выручил же, – резонно заметил Пятахин. – Вот когда выручит, тогда и поговорим. А прикиньте, Скопин приедет, а мы тут все уже бессмертные и счастливые…

– Я все-таки против, – возразил я. – Если Скопин вернется и не застанет нас на месте, он может…

– Да он не против будет, – сказал вдруг Капанидзе.

– С чего это ты взял?

– Да сам спроси.

Капанидзе кивнул на тропку.

На ней вдруг появился Жмуркин. Он катил на новеньком спортивном велосипеде в нашу сторону, довольно быстро, точно в гонках участвовал. И то и дело озирался.

– Откуда ты узнал? – спросила подозрительная Жохова. – Ты же спиной сидел?

Капанидзе подергал себя за ухо.

– Подшипники поскрипывают, – сказал Капанидзе. – Слышно издалека, надо смазать.

Я ничего не слышал, если честно, уши почистить, что ли?