Куски одного целого

Первозданный вышел из кабинета. Ковёр в коридоре заглушал стук его начищенных до блеска туфель. Он спустился на лифте, пересёк холл и покинул здание. Оказавшись на улице, зажмурился от яркого солнца. Верховный маг надел солнечные очки и, подойдя к машине, поморщился. Любил, оказывается, Николай серый цвет. Всё было серым в его жизни – стены и шторы в квартире, обивка дивана, обои в кабинете, костюмы в шкафу и даже машина. Первозданный не любил серый цвет. Но Мирабелла ясно сказала: «Не выделяться». А если бы однажды Николай Александрович пришёл на работу в красном костюме, это вызвало бы подозрение.

«Серун, – подумал верховный маг. – Так и закончилась твоя жизнь, серо и непримечательно. Ничего ты не сделал, так пусть хоть твоё тело послужит чему-то значительному».

Первозданный спешил домой. Нужно было встретиться с Мирабеллой и рассказать ей новости за последний год. Там, за закрытыми дверями, подальше от людских глаз было их место встречи. Мирабелла велела ему докладывать обстановку каждый год. А если случится что-то странное, сразу же вызывать её. И пусть он терпеть не мог квартиру министра, тело которого он занимал, но эти редкие встречи с женщиной его мечты заставляли лететь туда словно на крыльях. Он правильно подгадал время – пробок ещё не было. Через пятнадцать минут верховный маг уже открывал дверь квартиры.

Быстро приняв душ и переодевшись в свежее, он коснулся белого камня на браслете, который дала ему Мирабелла, и произнёс её имя. Белое свечение озарило комнату. Когда свет погас, перед ним появилась творящая.

– Первозданный, – она слегка кивнула. – Здравствуй. Чем порадуешь в этом году?

– Мирабелла, – он радостно улыбнулся и поцеловал её руку. – Как я рад тебя видеть. Однако, боюсь, новостей особо никаких. У хранителей всё замечательно, они на удивление хорошо справляются. Не припомню, чтобы на всех трёх планетах когда-то одновременно была такая идиллия. Аж тошно. Но мои кристаллы и зеркала всегда показывают всё точно. Хранители сейчас в резиденции. Все четверо.

– Ясно, – Мирабелла задумчиво сморщила лоб. – В принципе, прошло всего два года. То, что пока всё хорошо, не так страшно, но если они и дальше продолжат в таком духе, то разгневают его.

– Почему ты им просто всё не расскажешь? Ладно, ты меня не посвящаешь в подробности. Я даже не понимаю, кто такой этот загадочный «он». Но раз они теперь рулят этой системой, то…

– Ох, – она махнула рукой. – Если бы всё было так просто, Создатель бы давно сам ввёл их в курс дела. У меня нет другого объяснения его молчанию, кроме того, что он их защищал. Не думай, что раз он познакомил тебя со всеми творцами, то хотел посвятить в дела творящих. Ты даже не представляешь, сколько проблем создали хранители, убив своего творца. Прошло ещё слишком мало времени, чтобы они это поняли. Да они и не поймут, пока сами не столкнутся с последствиями. И ты мне нужен не только для того, чтобы следить за ними. Знаю, ты хочешь мести, но без хранителей Млечный Путь обречён. Я запрещаю снова пытаться как-то навредить им. Вообще не понимаю, как Создатель тебе это разрешил! И что в итоге? – Мирабелла нервно поправила свои белые волосы. – Теперь по Вселенной ползут слухи, что хранители могут убивать своих творцов, а в эту галактику через год-другой может наведаться незваный гость. Кто его остановит, если творящий Солнечной системы убит? Заварили кашу, молодцы. И чем ты только думал, когда предлагал Создателю расправиться с ними? Это же хранители, ты не смог бы их убить. Как выяснилось, даже Создатель не смог. Поэтому и думать забудь. Или хочешь пойти и против меня тоже?

– Конечно нет. Знаешь, – Первозданный отошёл к окну. – Я по нему скучаю. У нас было много разногласий в прошлом, но он когда-то был моим наставником, практически отцом. Я был так рад видеть его спустя почти три тысячи лет. Сейчас я часто вспоминаю о прежних временах, когда он только сотворил меня. И мне жаль, что я так бездарно распорядился его доверием. Он назначил меня наместником Земли и перестал контактировать со мной. Я сильно злился на него и делал много глупостей, но я любил его. И ненавидел за то, что он оставил меня. Теперь, когда его не стало, понимаю, что это была просто ревность. Он спихнул меня сюда, предпочтя мне его… их.

– Дорин всегда был его любимчиком. И ты должен понимать, что хранители – это часть нас. Чтобы создать их, мы не трансформируем материю. Мы разрываем себя на части. Я совсем не удивлена, что у них получилось взорвать его. Это правда. Если хранители объединяются против своего творца, то он обречён, – Мирабелла грустно вздохнула. – Ведь, создавая их, мы вкладываем в них не только часть своей силы. Мы вкладываем в них свою любовь. Это наши дети, наша плоть и кровь. Мы привязаны к ним, так же, как и они к нам. А когда любовь превращается в ненависть – это страшно.

– Но меня он тоже создал.