Кутгар

— Осталось всего сто секунд. Тебе крышка, литинь! Похоже на то, подумал я. Я переговорил со всеми, на чью помощь мог рассчитывать. Оставалось лишь умереть, либо, смирив гордость, просить помощи у Черного Человека и Леды, за что впоследствии придется расплачиваться сутями. Паук Тиэли был не прочь сохранить жизнь, поменяв хозяина. Он тихо уговаривал остальных повлиять на человека, но ни зрентшианец, ни тумаит не соглашались. Смерть казалась им менее оскорбительной. Унижение было страшнее смерти. Впрочем, оставался еще один, на чью помощь я не рассчитывал совершенно. Сколько я помнил себя, он всегда был моим врагом. Мы ненавидели друг друга еще тогда, когда я был лишь человеком, и ни на мгновение не переставали враждовать позднее. Несколько раз я был близок к тому, чтобы избавиться от него, и каждый раз он ускользал. А еще он был убийцей дорогого мне человека, чью смерть я никак не мог простить. По этой причине я не хотел просить у него помощи, да и, кроме того, я был уверен, что он все равно откажет мне в ней. Кеельсее, его звали Кеельсее…

— Осталось лишь пятьдесят, — прохрипел Уртус. В его голосе звучало торжество. Уртус был вправе торжествовать, ведь он победил самого могучего врага на свете. Я мог снести все, кроме этого торжества. И я решился.

— Ищи, Ккув! — прорычал я.

Кеельсее нашелся сразу, словно ожидал моего визита.

Он сидел в небольшой мраморной, увитой плющом беседке. За колышущейся стеной зелени шумело море, а налетающий ветерок трепал окладистую бороду Кеельсее. Мой враг наслаждался жизнью. На столике перед ним, в окружении аппетитно выглядевших блюд, возвышался громадный стеклянный кувшин, уже наполовину опустошенный. Когда я появился, Кеельсее приканчивал очередной кубок.

В отличие от остальных он не удивился и не стал спрашивать, с кем имеет дело. Он сразу узнал меня.

— Да это же Русий! — радостно завопил Кеельсее. — Привет, вражина! Что-то тебя долго не было видно!

— У меня проблемы, — без обиняков сообщил я, потому что оставалось тридцать секунд.

— Большие?

— Да.

— Как этот кувшин?

— Больше.

— Говори.

Пять фраз слопали еще десять секунд.

— Сейчас мой корабль исчезнет. Если ты не примешь меня, я исчезну вместе с ним.

— Грустно, — пробормотал Кеельсее, не подозревая, что в моем распоряжении осталось лишь десять крохотных мгновений.

— Ну так что? — спросил я, изо всех сил стараясь, чтобы слова звучали размеренно.

Кеельсее хмыкнул, и секунд осталось лишь пять.

— А знаешь, Русий, без тебя здесь чертовски скучно. Я приму тебя!

И он протянул мне руку. Я потянулся к ней, слыша отчаянный вопль обманувшегося в своих надеждах Уртуса.

Через миг «Утренний свет» исчез в огненной вспышке, тут же растекшейся в чернилах пустоты.

А еще спустя миг я обнаружил, что нахожусь в сверкающей зеленью беседке. Оглушительно трещали птицы. С моря тянуло солью и протухшей рыбой. Бородатый, пышущий здоровьем атлант протянул мне чашу с бордовым вином.

— С возвращением, Русий! — радостно хохоча, провозгласил он.

Я, улыбаясь, смотрел в его веселые хитрые глаза. Одному из нас предстояло убить другого. Но это случится спустя века. А пока я принял чашу и залпом осушил ее.