Кутузов

На фоне до крайности распущенного берлинского придворного общества, где, по словам современника, "проститутки казались скромными весталками по сравнению с многими знатными дамами", молоденькая королева Луиза была добродетельной женой. Она каждый год рожала своему скучному, малоразговорчивому мужу принцев и принцесс, которые все походили на уродливого отца, но в то же время не пропускала ни одного бала, хотя бы он был накануне родов — так любила повеселиться. В первые годы замужества королева Луиза не вмешивалась в политику. Но потом, увидев, что Фридрих-Вильгельм малодушен, труслив и недалек, решила воспользоваться своей красотой и обаянием, чтобы возвысить Пруссию: Луиза была пламенная патриотка.

Первым шагом она наметила союз с Россией.

В июне 1802 года прусская королева встретилась впервые с русским императором в Мемеле, где они прожили вместе шесть дней: Александр заехал к прусскому королю из Риги.

Днем Александр и Фридрих-Вильгельм занимались смотрами и парадами (они оба увлекались шагистикой и муштрой), устраивали приемы, а теплые июньские вечера проводили в домашнем кругу.

Фридрих-Вильгельм молча сидел на балконе, глядя на залив Куришгаф. Король курил трубку за трубкой и мелонхолично плевал, как фельдфебель, через перила в кусты сирени, а потом, часам к десяти, уходил спать: он не ревновал жену к своему кузену, русскому императору.

А Луиза весь вечер ворковала где-нибудь в укромном, идиллическом уголке с Александром. Они много времени проводили наедине. И между ними, как метко выразился Адам Чарторийский, началось "платоническое кокетничанье", которое было Александру более по вкусу, чем что-либо иное. Хотя он готов был увиваться за любой юбкой, но в его флирте всегда было больше мужского тщеславия, нежели темперамента.

Еще за вечерним чаем, который разливала своими очаровательными ручками королева Луиза, Александр сидел с гамлетовским раздумьем на челе, хотя никогда не читал Шекспира. Оставшись же вдвоем с Луизой, Александр пел дифирамбы ее неземной красоте и доброте, говорил о родстве их душ, о своей старой мечте — как он хотел бы оставить трон и жить среди благодатной природы в каком-либо живописном, уединенном уголке у моря или в тиши сельских полей с милым сердцу другом. Когда-то, мальчиком, он мечтал об этом искренне, а теперь говорил как актер заученную роль.

Александр говорил все это с единственной целью — увлечь собою молодую хорошенькую женщину: он любил такие платонические "победы".

Его меланхолия, его душевные излияния были насквозь фальшивы, а искренняя, порывистая Луиза принимала все это за чистую монету. Муж никогда не говорил ей ничего подобного. Он был по-солдатски однообразен и прост во всем: в желаниях, в чувствах, в любви.

Готовясь к встрече с Александром, Луиза рассчитывала покорить его. Она знала, что ее называют "феей, подчиняющей все силе своего очарования", а вышло наоборот: Александр уезжал таким же, каким приехал, а Луиза страдала и мучилась, предвидя разлуку. Она поверила Александру и полюбила его, человека, о котором один посол сказал: "Он фальшив, как пена морская".

Александр искусно играл свою роль. Глядя со стороны, можно было серьезно подумать, что он влюблен в королеву. Обер-гофмейстерина Луизы, графиня Фосс, записала в своем дневнике об Александре: "Бедный, он совсем увлечен и очарован королевой!"

Они прощались чрезвычайно трогательно: Луиза была в слезах, а Александр как-то еще более стал хромать.

Луиза не знала, что для Александра это всего лишь политический флирт. Союз с Францией, к которому шел его отец, император Павел, был опасен: он вызывал недовольство дворян. Александр решил приобрести иных союзников, и в частности Пруссию: ей принадлежала значительная часть Польши. Географическое положение Пруссии оказалось таково, что обе стороны — и Франция и Россия — старались привлечь ее к себе.

Флирт с королевой помогал намерениям Александра.

И вот теперь, три года спустя, Луизе и Александру предстояло встретиться вновь.

Луиза ждала свидания с волнением и радостью, а он — с опаской и неохотой.

Письма Луизы к нему дышали неподдельной, неудовлетворенной любовью. Александр же в каждом флирте любил только начало, был способен лишь к нему и потому боялся, что при этой встрече пылкая королева пойдет дальше, чем в Мемеле.

Адам Чарторийский не сплетничал, когда говорил, что император был в Потсдаме "серьезно встревожен расположением комнат, смежных с его опочевальней, и что на ночь он запирал дверь на два замка, боясь, чтобы его не застали врасплох и не подвергли бы слишком опасному искушению, которого он хотел избежать".

Холодный, расчетливый Александр играл в Потсдаме роль Иосифа Прекрасного.

Тугодум Фридрих-Вильгельм III, по настоянию жены, подписал 22 октября с Александром конвенцию. Пруссия присоединялась к антинаполеоновской коалиции условно, если Наполеон отвергнет посредничество прусского короля для заключения всеобщего мира. Фридрих-Вильгельм был менее решителен в делах, чем его жена.