Кузен Марк

— Хотите сказать, что согласились выйти замуж за первого встречного-поперечного, которого и в глаза-то ни разу не видели?

— Он не первый встречный, он член нашей семьи, — возразила Дамарис, подобно тому, как защищала Марка в разговорах с Хелен. — Он не первый встречный уже хотя бы потому, что носит ту же фамилию, что и я. — Она с сомнением взглянула на него. — Но вам этого все равно не понять. Дедушка говорил, что в наше время люди не чтут традиций.

Он снова улыбнулся, и на этот раз улыбка получилась необыкновенно обворожительной.

— Но не до такой же степени, — легкомысленно проговорил он. — Тем более, что это так неожиданно — русалка связанная узами помолвки с простым смертным. Может быть все-таки расскажете мне об этом поподробнее?

Он указал на скальный выступ и сел. Дамарис осторожно опустилась на камень рядом с ним, старательно натянув на голые коленки подол простенького платьица. Она была даже рада рассказать свою историю, так как кроме скептически настроенной Хелен ей в эти горькие дни и поговорить-то было не с кем. Выговорившись, Дамарис испытала огромное облегчение, хотя по всему было видно, что ее собеседник не отличался особой способностью к сопереживанию. Свою спонтанную исповедь она закончила так:

— Так что, как видите, теперь это мой долг — стать женой кузена Марка.

— Везет же некоторым, — ехидно заметил незнакомец. — Но неужели вы сами не понимаете всей абсурдности такой ситуации. Ваша жизнь проходила здесь, в четырех стенах, будучи начисто лишенной общения со сверстниками. Вы же совершенно не знаете жизни. Все это время вы жили, как затворница, в то время как этот Марк… кстати, вы хоть знаете, сколько ему лет?

— Точно не знаю… но, думаю, что сейчас ему должно быть где-то около сорока.

— Вот это да! — Ответ явно ошеломил его, но затем он все-таки взял себя в руки и продолжал развивать свою мысль: — Неужели вы не понимаете, что лишь последний подлец может согласиться на эту дурацкую сделку и воспользоваться вашей невинностью и неопытностью в подобных вещах ради получения титула и права на владение поместьем.

— Никакая это не сделка, — с достоинством ответила Дамарис, — и к тому же мне нравятся взрослые мужчины.

— Но детка, ты же совсем еще не видела жизни, а он… гм… наверняка, скажем так, уже повидал ее во всех ее проявлениях.

Девушка недоумевающе покачала головой.

— Не понимаю, что вы имеете в виду, но дедушка наверняка знал, что делает. Он был уверен, что так будет лучше для меня, и говорил, что кузен Марк позаботится обо мне.

Юноша нетерпеливо заерзал на своем камне.

— Так что, вы готовы к тому, чтобы вас передали от одного старика к другому? — с горячностью спросил он. — Взрослой, самостоятельной женщине не нужны опекуны. Она сама крепко стоит на ногах.

Они оба невольно взглянули на ее худенькие, босые ноги; они казались по-детски хрупкими на фоне серого песка. Можно сказать, это было даже довольно мило, но, похоже, их вид лишь вызвал у него новый приступ раздражения.

— Почему вы не носите туфли? — коротко спросил он. — Ведь камни такие острые, вы можете поранить ноги.

— Да, мои сандалии остались вон там, — она неопределенно взмахнула рукой, — но если я не выйду замуж за кузена Марка, то мне придется уехать из Рейвенскрэга, и тогда мое сердце будет безнадежно разбито.

— А в вашу милую головку никогда не приходила такая простая мысль, что ваше сердце может оказаться разбитым как раз в том случае, если вы все-таки выйдете замуж за этого своего кузена? — довольно грубо поинтересовался он.

Она изумленно вскинула на него глаза.

— Но почему?

— Да потому что он не любит вас, а если он женится, руководствуясь чувством долга, то счастливы с ним вы все равно не будете.

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Но почему он должен меня не любить? Неужели я такая безобразная?

— Нет, конечно же нет, но любовь не приходит по приказу, а брак по расчету может сделать глубоко несчастными обоих.

Она недоверчиво улыбнулась.

— А вы сами женаты?

— Упаси Бог! Я слишком дорожу своей свободой.

— Тогда вряд ли вас можно считать авторитетным экспертом по этой части, — заметила она. — Вы, скорее всего… эээ… — Дамарис на мгновение задумалась, подыскивая нужное слово, подходящее для его обозначения, и снова ее выручила любовь к чтению, — вы — Дон Жуан! — торжественно заключила она.

Похоже, для молодого человека подобное заявление с ее стороны оказалось полнейшей неожиданностью, и ему стоило немалых усилий, чтобы ничем не выказать это. Он сидел, прислонясь спиной к скале и лениво разглядывая ее из-под полуопущенных век. Да уж, наверное, думал он про себя, не сладко придется этому кузена Марку, хотя, с другой стороны, если тот запасется терпением и не будет торопить события, то, возможно, и сумеет добиться весьма неплохих результатов. Сам же он, похоже, не относил себя к числу людей терпеливых. В выражении его лица появилось нечто странное, отчего Дамарис стало несколько неловко. Она смущенно потупилась и отвернулась.