Кузина из Пустоты (СИ)

— Это что?

— Раздевание под музыку.

— Думаю, мы это попробуем позже.

Улыбнувшись ей, я еле успел уклониться от кулака.

— А я думал, ты собираешься за меня замуж.

Я даже не заметил, как вошел Ар, по виду девушки — она тоже. Туарисар закрыл дверь и прошел в комнату, поставив два кувшина с водой на стол.

— Что с Лайем? — Друг подошел к кровати, осмотрев его на предмет ран и не найдя оных, повернулся ко мне.

— Печать сломали. — Ар побледнел. — Нам нужно ее восстановить. Займись пока Олитой.

Туарисар знал, что такое печать, и знал, чем грозит ее потеря. Нам об этом в детстве рассказывали как страшную сказку, в которую мы не верили, пока не нашли в библиотеке старый фолиант. В нем говорилось об одном кланнике, который во время войны с Эльфами попал под заклинание и потерял печать. Он больше не мог быть со своей Госпожой. Его душа распадалась. Клан не мог его принять, и он ушел. В итоге, душа распалась окончательно, но от постоянного сотрудничества с силой своей Госпожи, его тело изменилось. Он оставался живым даже без души. Бывший «смертник» превратился в сущность, которая ненавидела свою бывшую Хозяйку и всех кланников. Он убивал всех подряд: людей, эльфов, дроу, каархим, оборотней, магов. Когда подошла очередь Клана, нам оказалось нечего противопоставить ему. Прежде чем мы нашли способ его уничтожить, он убил более двух десятков кланников.

И похоже, моего брата ждало что-то подобное, если я сейчас ему не помогу.

— Запомни, моя печать заключена на другой сущности. — Девушка стала раздеваться. Эм, нужно думать о деле. — Душа варга и есть Печать. Тебе нужно создать что-то подобное. Привязать ее к телу, дабы его сущность не покинула его.

Сняв жилетку, сапоги, пояс с метательными ножами и все остальное оружие, она взялась за рубашку. Но меня больше это не волновало. Мои мысли занимал вопрос, кто будет якорем. Возможно ли сделать привязку на меня?

«Ты не можешь», — красивый голос завораживал своей мягкостью мое сознание. Она сильна, сильнее своей сестры, но ей это неважно. — «Тебе придется сделать обратную печать и основой станет девушка».

— Почему!? — от удивления я стал говорить вслух. — Это опасно, если умрет носитель печати, то умрет и печать, а в данном случае обратная связь тоже будет действовать!

«Ее очень сложно убить. Но и после смерти ее душа будет принадлежать ей. Альерхум дала ей часть себя. А привязать печать можно лишь к „мертвым, но живым“ и ко мне. Вернее, к моей сестре. Вот только Смерть не может больше управлять его душой, она ей больше неподвластна», — Покой говорила тихо и спокойно, будто бы уговаривая маленького ребенка.

— А ты? — я схватился за ускользающую мысль. — Ты можешь стать основой Печати?

«Могу, но ты согласен заплатить такую цену?»

«Заплатить?» — я растерянно смотрел на брата, он неподвижно лежал на моей постели. — «Что ты подразумеваешь под этим?»

«Моя сестра не может тебе рассказать, но у меня нет причин молчать», — ее мягкий голос дарил тепло и успокаивал. — «Ты не раб моей сестры, потому что принадлежишь мне. Ты плата за силу. Такую плату моя сестра требует лишь второй раз, но принадлежишь мне. Я даю силу только тебе, такую, которой не обладают другие кланники. Помимо этого ты пользуешься и силой Смерти. Ты мой уникальный мальчик». — Я наконец успокоился, меня больше ничего не тревожило. Теперь все правильно. — «Вспомни, как ты платишь за мою силу. Твой брат будет платить так же. Но он сможет пользоваться только моей силой. Ты согласен?»

«Да».

Я не задерживался с ответом. У меня здесь всего три выбора: убить его, поставить печать, привязав к Кире, и поставить печать, привязав к Покою. О своем выборе я не буду жалеть. Если это не устроит Лайя, всегда можно будет убить его.

Мне было сейчас очень легко и радостно. Я рад тому, что принадлежу Ей, а не Смерти. Но вот тот, кто так мною расплатился, будет долго сожалеть. Так продать своего ребенка, зная исход — мразь.

— Я готова.

Глянув на Киру, я еле успел челюсть поймать. Снова ее кружевное белье бьет меня на повал. С трудом сглотнув, постарался успокоиться. Я кивнул девушке, поскорее отвернулся и пошел к брату. Сняв его куртку и рубашку, перевернул на живот. Как мне кажется, Лайю не очень понравится печать на животе. Его светлые, как у Олиты, волосы сейчас казались темными от грязи. Видимо, придется его подстричь, на моем лице расцвела мерзкая улыбка. Короткая стрижка для Лайя смерти подобна. Он всегда гордился своей золой гривой.

«Пора», — тихий нежный шепот.

— Начинаем, — я снова повернулся к девушке. Она стояла спиной ко мне.

Покой вошла в меня, легкая эйфория от нахлынувшей силы и полное умиротворение. Еще раз окинув девушку на этот раз совершенно беспристрастным взглядом, я заметил, что ее печать кончалась или вернее начиналась от левого бедра.

— Ты знаешь, что там написано? — Мой голос стал мужской версией Покоя.

Девушка повернула голову в мою сторону. Глаза стали прежнего серого цвета без зеленых всполохов. Она смотрела на меня, не отрываясь.