Кузина из Пустоты (СИ)

«Давным-давно, когда лишь океан
Всю землю покрывал стихией водной,
Я в молниях тогда лишь возникал,
С небес на землю падающих в волны.
Вода, безжалостно гася мой пыл,
Смеялась надо мной, в лицо бросая,
Как вызов тысчу брызг своих,
И я взмолил, чтоб небеса мне силы дали.
Услышал Бог отчаянье мое
И потеснил безбрежные просторы.
Но и на суше естество мое
Вода гасила, побеждая споры.
И вот тогда, чтоб вечной жизнью жил
В сердцах людей невидимое пламя
Любви, Надежды Бог благословил,
С тех самых пор в людских сердцах пылаю!

Прогуливаясь по эльфийскому лесу, я непрестанно удивлялась и восхищалась. От заката, который отражался в „стеклянных“ домах Драконов захватывало дух, но тут… это просто немыслимая красота. Лес завораживал и окутывал теплом. Приятно, у Драконов я такого не чувствовала.

Эльфы все так же поглядывали с любопытством, но по большей части их интересовала не я, а мое оружие. Меня так захватил окружающий мир красоты, что совершенно забыла оставить его в доме.

Я старалась не сильно удивляться и не отвешивать челюсть при каждом новом строении. Они были совершенно непохожи между собой. Каждое строение, каждый дом был отличен от остальных. Наверное, потому, что они живые. В этом и заключается их непередаваемая красота. Я так увлеклась новой игрой „найди похожий дом“, что не заметила куда свернула и теперь не представляла, где нахожусь. Эх, обратную дорогу буду полночи искать. Из-за деревьев послышалась нежная музыка. Люди! Вернее Эльфы! Главное, что я спасена, надеюсь, они не откажутся проводить меня обратно. Мелодия по мере моего приближения становилась все громче, а меня стали грызть червячки сомнения, но все равно шла дальше. Музыка привела меня на поляну.

Напротив друг друга сидели эльфы: с одной стороны я насчитала восьмерых, а с другой семерых. У каждой из сторон был лидер, ну, мне так показалось, который держал в руках музыкальный инструмент. Если память Микрайи мне не изменяет, то это догу — чем-то далеким напоминает гусли, но звучание не в пример мелодичнее. Эльфы о чем-то спорили и меня пока не замечали. Это хорошо, постоим пока в сторонке.

Внезапно спор окончился, и эльф из второй компании стал наигрывать тихую и трогательную мелодию. Когда проигрыш окончился, вступила девушка. Это оказалась та самая эльфийка, которую я сбила сегодня в Академии. У нее был чарующий голос, он болью отзывался в моей груди, даже несмотря на то, что я не понимала слов песни. Впрочем, этого и не надо, и так ясно, что о любви. Когда она закончила — мне хотелось плакать, но усилием воли я смогла успокоиться. Еще чего не хватало, разреветься на „людях“ из-за дурацкой песни. Все сидели в полной тишине, видать, ни меня одну тронуло. Все-таки эльфы великие мастера в плане искусств, но как утверждают они сами, война — это тоже искусство, что и доказывают на деле.

От размышлений меня отвлек снова поднявшийся дебош. Чего им не хватает? Вообще-то, светлые эльфы очень вежливые, иногда до оскомины, и очень редко можно заметить их спорящими или повышающими голос. Военных эльфов это, правда, не касается. Они в меру вежливые, но по большей части резкие и грубые по сравнению со своими родичами. Ну, что поделать — солдафоны, они и в другом Мире солдафоны.

Я решила пока не показываться им, пусть свои проблемы без меня решают. Но, столкнувшись с удивленным взглядом „поверженной“ мной эльфийки, поняла, что остаться незамеченной не удастся. Выйдя на поляну, я стала медленно приближаться к конфронтационным группам, те, в свою очередь, рассматривали меня и молчали.

— Добрый день. Простите, я не хотела подглядывать — просто заблудилась, — посмотрев на эльфийку, улыбнулась. — Вы красиво пели.

Та как-то сразу покраснела, но улыбнулась мне в ответ.

— Меня зовут Кира. Я приехала к брату, но сейчас он на занятиях, а мне захотелось пройтись и вот…

— Светлого дня. — Эльфийка поднялась и подошла ко мне. Она была чуть ниже меня, и светлая грива волос, которая опускалась ниже ягодиц, делала ее хрупкой. — Я Мильенталь Оосерье. Мы здесь решаем спор: какие песни более интересны.

— Это как? — Похоже, они немного того.

— Альниерин, — она указала на молодого эльфа, который аккомпанировал ей, — и мы утверждаем, что музыка для любви и о любви более увлекательна и красива, чем о битве, крови и боли.