Кузнец человеческих судеб

– Все? – терпеливо выслушав их доводы, уточнил Тимофей. – Значит, так. Сперва с вами. – Он обернулся к Яне. – Про вас действительно, похоже, забыли. И даже, возможно, не вспомнили бы, если бы не «бы».

– В смысле? – озадаченно нахмурилась Яна.

– В том смысле, что сегодня во время нападения на Александру вы засветились, – проговорил Максимов и выдержал паузу, внимательно наблюдая, как меняется выражение ее лица. – Тип, напавший на Александру, скорее всего, тот же самый, что покушался и на вашу жизнь. Вряд ли у них имеется целый штат киллеров, к тому же обладающих одинаковым почерком. И то, что вы его не узнали, совсем не означает, что и он вас не узнал. Вы были жертвой, наверняка он не один день к вам присматривался перед нападением и достаточно хорошо запомнил. А сегодня вы бежали по освещенному двору, размахивали руками, кричали. – Лицо Яны из румяного постепенно становилось зеленовато-бледным. – Не надо быть Спинозой, чтобы понять, вы засветились.

Яна закусила предательски дрожащую губу и несчастными глазами с укором взглянула на Тимофея. Тот лишь молча утвердительно покачал головой.

– Теперь с вами, барышня, – обернулся он к Саше. – Вы, конечно, сотрудница полиции и так далее, но! – Он поднял вверх палец. – Стоило мне через верных людей попытаться собрать сведения о вас, при этом, заметьте, не связывая ваше имя с именем Рогутского… Хотя…

– Что хотя? – Обе девушки тут же вцепились в него взглядами.

Тимофей взглянул на них, взял себя в руки и как ни в чем не бывало продолжил:

– Хотя вы и не занимались расследованием его гибели, как на вас было организованно покушение.

– С чего вы взяли, что виноваты в этом вы, а не мой визит к Рогутской? – скептически приподняв бровь, уточнила Саша. Она уже успокоилась, овладела собой и вновь могла мыслить здраво.

– Потому… – проговорил Тимофей и замялся. Действительно, с чего он это взял?

– Так мы решили, потому что не знали о вашем визите к Рогутским, теперь, конечно, это не столь очевидно, – закончила за него Яна.

Максимов недовольно на нее покосился.

– Хорошо. Допустим, повлиял ваш визит, вряд ли это что-то существенно меняет. Убийца засек нас всех, значит, и заказчики уже знают, что мы втроем объединили усилия, а следовательно, представляем для них большую опасность, чем прежде. С этим, надеюсь, никто спорить не станет?

С этим спорить никто не стал. Просто Яна с Сашей тут же пригорюнились, размышляя каждая о своем.

– Нет. Я все равно не согласна тупо сидеть дома. Мне надо завершить расследование, у меня практика заканчивается, от этого зависит вся моя дальнейшая жизнь и успешная карьера, – прервала затянувшееся молчание упрямица Саша.

– Значит, свежая могилка на кладбище пугает вас меньше, чем испорченная карьера? – на этот раз уже не скрывая раздражения, спросил Тимофей.

Непонятно каким образом, но вместо одной взбалмошной капризной дамочки на нем повисли уже две, причем Максимов отлично понимал, что хотя его с Александрой Пономаревой и не связывают никакие обязательства, бросить ее на произвол судьбы он уже не сможет. Вот просто не сможет, и все. Он сердито взглянул на юную самоуверенную дуреху и тяжело вздохнул. Успешная карьера! Тоже мне, генерал МВД!

За столом повисло тяжелое недружелюбное молчание. Прервано оно было телефонным звонком.

– Это вас, – передавая телефон Саше после короткого «Алло» и двух секунд молчания, сказала Яна.

– Да? – смущенно буркнула в трубку Саша. Это звонил Чистиков.

– Ты как? Что происходит? Немедленно говори, где ты, мы с ребятами подъедем и заберем тебя! – взволнованно, но каким-то наигранно грозным голосом говорил Сашка, словно хотел жути нагнать.

– С какими ребятами? Что ты несешь? – прошипела она в трубку. – У меня все нормально, отбой. Не звони больше сюда. Заряжу трубку, сама тебе перезвоню. – И она нажала сброс. – Извините, это брат волнуется.

– Ничего, – улыбнулась Яна, борясь с приступом глупой детской зависти.

О Саше волнуются, ей звонят, у нее даже брат есть, наверное, старший. А вот она, Яна, одна-одинешенька на свете. Лера с отцом не в счет. У них свои заботы. Если бы не Максимов, пропадать бы ей в одиночестве. Эта мысль заставила Яну взглянуть на сложившуюся ситуацию иначе.

Она покосилась на Максимова и робко, покладисто спросила:

– Так что же нам все же делать, Тимофей Константинович, как вы считаете?

Мужчина уставился на Яну. Очередная странная, ничем не объяснимая мгновенная перемена? То бурный протест, категорическое «нет», а то нате вам.

Он хмуро взглянул на Пономареву. Та тоже, кажется, осознала справедливость его доводов, хотя никакого смирения или раскаяния не являла, а просто смотрела выжидательно, с умеренной долей недовольства.

– Свое предложение я высказал, теперь, наверное, стоит послушать ваши? – язвительно, с плохо скрытым злорадством спросил Тимофей. Надоели они ему со своими капризами, он голоден, он устал, он хочет домой, причем один.

Яна с Сашей переглянулись и снова задумались.