Кузнец человеческих судеб

Тимофей не ГИБДД, прошерстить все аналогичные машины в городе он не может, а значит… А значит, если только машина не была специально угнана для этого дела, то она должна принадлежать кому-то из родственничков покойного Рогутского или кому-то из их ближайшего окружения. Второе скорее. «Тахо» – машина дорогущая, такую купить не всякому под силу, значит, даже если за рулем сидела «шестерка», владельцем должен быть кто-то из ближнего круга мэра.

Дело за малым, вздохнул Тимофей. Как собрать необходимые сведения, не подставив себя и своих информаторов? И потом, фамилия мэра и тестя Рогутского Тимофею хорошо известна, а вот как быть с их окружением? Где Питер, а где славный город, возглавляемый мэром? Он вообще представления не имеет, что там и как.

Тимофей пошевелил густую растительность на макушке и, подперев рукой щеку, глубоко задумался.

Думал он долго, пока его не вывел из задумчивости телефонный звонок. Мужчина рассеянно взглянул на дисплей, потом нахмурился, все еще не спеша ответить, и наконец, встрепенувшись, схватил трубку.

– Здорово, Тимоха, как жизнь? – раздался из трубки хрипловатый, развязный голос.

– Здорово, здорово! – как-то плотоядно щелкнув зубами, поприветствовал абонента Тимофей.

– Слышь, Тимка, выручай, у Маринки завтра день рождения, а я на мели, – требовательно канючил в трубке школьный приятель Тимофея Никита Стогов. – Я в конце месяца отдам. У меня там кое-какие бабосы должны поступить за очерк. Рассчитаюсь. Мне много не надо, тысяч пять. Лучше десять.

– А где те пятнадцать, что ты у меня на недельку в сентябре занимал? – откидываясь на спинку рабочего кресла и хищно улыбаясь, спросил Максимов.

– Тимка, так я же объяснял. Тогда у меня одно дело сорвалось, но сейчас я сразу все тебе и верну, правда, только в конце месяца.

Никита регулярно занимал деньги, точнее, пытался их занять у всех, кого знал. Большинство знакомых уже давно одалживать перестали, а Тимофей отчего-то жалел Никиту и деньги иногда давал, правда, вдвое меньше запрошенного, и всегда напоминал про старые долги. Хотя последнее было, наверное, глупо, потому что и ребенку было понятно, что никогда ему их не видать. И вообще, давать деньги взрослому работающему, к тому же не обремененному семьей человеку было верхом глупости. Никита и сам был в состоянии заработать, хотя и презирал труд и к тому же вел безалаберную, неорганизованную жизнь, совершенно не заботясь о завтрашнем дне, словно ему было не тридцать четыре года, а четырнадцать.

– Слушай, Стогов, – неспешно протянул Тимофей, – тебе бабки очень нужны?

– Очень, – решительно заверил его Никита.

– Заработай.

– Как? Мне они завтра нужны! А деньги будут к концу месяца, я же поэтому и звоню. Ну что тебе, жалко? Ну, хочешь, я тебе расписку напишу? – принялся снова клянчить Стогов.

– Нет. Я хочу, чтобы ты мне раздобыл сведения об одном человеке. Сделал это быстро, особо не светился, не говорил, кому информация понадобилась, и собрал максимально полные сведения и о нем, и о его ближайшем окружении, хорошо бы выяснить, какие у него самого и его ближнего круга имеются авто, последнее обязательно. Сделаешь, плачу за это… – Тимофей задумался, – полтинник.

– Сколько? – недоверчиво переспросил Никита.

– Пятьдесят тысяч, – спокойно, четко повторил Тимофей.

– Фью! – присвистнул впечатленный Никита. – Говори, кто такой.

Никита хоть и отличался безалаберностью в финансовых вопросах и непостоянством в личной жизни, как журналист он был на высоте. Он обладал профессиональной цепкостью, пронырливостью, умел без мыла влезть в любую щель, просочиться в любое общество и нарыть информацию любой степени секретности. Как, неизвестно. Своих профессиональных секретов он никогда не выдавал.

Тимофей продиктовал данные интересующего его лица, снабдил Никиту кое-какими зацепками, чтобы ускорить процесс, и, повесив трубку, самодовольно потер руки. Теперь оставалось только ждать. За полтинник Никита наизнанку вывернется.

Когда первая из проблем Тимофея разрешилась так быстро и необременительно, он заметно приободрился и засучив рукава приступил к разрешению следующей.

Следующей задачей Тимофей посчитал поиск «подсадной утки» в Яниной компании. Но с этим вопросом вполне могла справиться Милана. И Тимофей, дозвонившись до девушки, сформулировал ей следующую задачу.

– О’кей. Дня за три постараюсь управиться, – легкомысленно пообещала Милана. – Если это окажется баба, тогда за четыре.

Но Тимофей знал, что, как бы легкомысленно ни звучал ее тон, свою работу она воспринимает крайне серьезно и все выполнит, как обещала.

Теперь пришел черед заняться убийством Алены Огородниковой. Но заняться им Тимофей не успел.

– Алло? – строго сведя брови, проговорил он.

– Добрый день, Тимофей, это Саша Пономарева, – раздался в трубке звонкий, переливчатый голос стажерки.

– Здравствуйте, Александра, – проговорил без особого энтузиазма мужчина, ожидая очередной атаки под девизом «На волю, на волю, хочу я на волю». Но Александра его приятно удивила.

– Ну, как ваши дела, помощь не требуется? – весело поинтересовалась она без малейшего намека на нытье и жалобы.