Кузнец (СИ)

В месте, где стоял Усть-Кут, кроме «примиренных народов» много, что было. Лет за пять до того, как меня занесло в этот мир, распахали здесь первое поле покрученники промышленного человека Ерофея Хабарова. Ему же принадлежала первая солеварня, стоявшая близ острога, у соленого озера. Правда, потом солеварню у озера у него воевода Головин, тот самый «злой воевода», отжал. Пришлось промышленнику новую солеварню ставить на соленом ручье. Но мужик, видно, был кремень. Упал, поднялся, опять пошел в гору.

Соль добывали совсем диким способом. Из озера черпали ведрами воду, выливали ее в деревянный ящик. Оттуда вода стекала по желобу, когда поднимали заслонку. Той водой наполняли железный чан, выпаривали воду на огне. А соль потом ссыпали в мешки и отправляли в Якутск по реке Лене. Из воеводских кладовых соль шла по всем острогам. Часть уходила даже в Енисейск. Что-то оставалось в Илиме. Смотрящим над этими солеварнями меня и назначили. На мое счастье, предшественник со своими людьми, спокойно передал мне дела и отбыл в Илим. Даже саблей трясти не пришлось. При солеварнях остались работные мужики и один грамотей, который вел учет полученной соли.

Соль была здесь штукой дорогой, редкой. Потому на солеварни могли и налететь лихие люди. А таких здесь было почти все, у кого оказывалось хоть какое-то оружие. И понятно. Не лихие сидели за Большим камнем, как в те годы называли Урал, или гибли по дороге. Добирался народ умелый в работе и в ратном деле, в нужной мере безбашенный. Казаки и должны были защищать солеварни, сопровождать грузы по реке и по волоку до Илима.

Вообще, насколько я знал по прошлым поездкам в Якутск, которые шли через Усть-Кутский острог, власть здесь была интересная. Был приказчик над острогом. Но его власть была только в остроге. Да и то, больше над его десятком, который, если что, должен был острог защищать и собирать ясак с ближних стойбищ инородцев. В книгах так и писали, что в остроге стоит десяток казаков. По учету больше и не было. Мы по другим книгам проходили. Он же следил за плотбищем. Отдельная власть была у смотрящего (приказчика) над пашнями, отвечающего за поставку зерна в Якутск и Илим. У него тоже были свои люди, охраняющие хлебопашцев и караваны. Были здесь и целовальники, которые ведали сбором подати с проезжающих по волоку торговых и промышленных людей. У тех тоже была своя сила. При всем том, жили вполне мирно и дружно. Друг друга не задирали, в чужие дела не лезли.

В первый же вечер по прибытию, едва успели мы разместиться в остроге, как прибежал молодой казак с сообщением, что десятника (меня) приказчик зовет. Ну, зовет, так пойдем. Надел я кафтан понаряднее, нацепил саблю. Хорошо помню, что встречают по одежке. Покажем, что и мы не кухаркины дети. Собрался и пошел. Благо идти было до соседнего дома.

Там уже собрались местные большие люди: сам приказчик, смотрящий над пашнями, старший над целовальниками, два казачьих десятника, еще какие-то люди. Словом, местный бомонд. Стол, как и положено, что на Руси, что в Сибири был изобильный до неприличия. Правда, в отличие от обычной русской кухни преобладали рыбные и мясные блюда. Собственно, не жрать я пришел.

– Вечер добрый! – со всем вежеством поклонился я.

– И тебе добрый вечер, десятник, пожалуй к столу – кивнул хозяин. Тоже все в пределах вежливости. Сотрапезники с одобрением разглядывали совсем не маленького меня. Все же хорошо иногда быть высоким.

В местных традициях я уже был почти дока. Потому, не теряя времени, расположился на лавке. Сел на место возле хозяина. Типа, себя я тоже уважаю. Принял наполненную местным самогоном чарку. Выпил. Кстати, хорошо пошла. Взял щепоть кислой капусты, закусил. Крякнул. Народ загалдел. Вроде бы, приобщился.

– А что, Онуфрий Степанович, – проговорил хозяин – Кузнецом тебя кличут. Ремесло знаешь?

– Ну, не так, чтобы в Тобольске кузню открывать, но немного разумею.

– Это хорошо. – проговорил он. – У нас с кузнецом плохо совсем. Нету кузнеца. Оружье поизносилось, поломалось. А чинить некому.

– Так, я не по кузнечной части. Да и кузню еще ставить надо.

– Вестимо, что не по кузнечной. Но мы тут так живем, что каждый другому помощник. Али у вас иначе?

– Как иначе? Другу помочь – дело святое.

– Вот и я говорю про то.

– Ты не бойся, Онуфрий – промолвил дядька лет сорока от роду с копной светлых волос, выдававших выходца из Поморов – В накладе не будешь.

– Ты, Ярко, все о прибылях печешься – засмеялся другой сосед.

Ага. Вот и Хабаров объявился что ли? – подумал я. И внимательнее глянул на светловолосого. Одет тот был побогаче остальных. Кушак шелковый. Ростом не выделялся. Смотрел с хитринкой.

– Так, без выгоды, Петро, только медведь живет. Да и тот ищет малинник погуще.

– Да, я своим всегда помогу. Дайте только время мне с соляными делами разобраться и кузню наладить.

– Так, никто и не торопит – засмеялся приказчик. Торопливые здесь не водятся. О делах потом поговорим. Пока пейте, ешьте, гости дорогие.