Кузницы драконов

— А с того, что я не задумываясь перережу горло твоей подруге, а потом и наследнику Изумрудного дома. Несчастный случай в Гиблых землях. Я думаю, глава Дома Изумрудных поймет, тем более его жена сейчас ждет второго ребенка. Они переживут — в глазах Вильгельма царила полная пустота

Он плохо выглядел. Осунулся, похудел, цвет лица был нездоровый. Бледный и одновременно землистый. Я не могла понять, что это с ним? Драконы не болеют. Но он выглядел как человек, не встававший с постели весь год, что мы не виделись. А еще меня пугало выражение его глаз. Пустые, запавшие и абсолютно безразличные. Такой перережет горло Хелене и не задумается.

Я опустила Квотерстафф и сделала Хансу знак убрать мечи. Друг кивнул и послушался без возражений. Я уверена — он бы рискнул и бросился в бой, если бы я так решила. Но он доверял мне и я это очень ценила. Гарб бы уже сто раз предложил другой путь. И это я тоже ценила.

Никто не попытался отнять наше оружие. Вильгельм молча развернулся и проследовал к самому большому дому в заставе. Это был дом начальника охотников, там проводились общие сборы, решали вопросы и пировали. Сейчас в доме сидел глава в напряженной позе и рядом с ним Хелена и Гарб. Вопреки моим опасениям целые и невредимые.

Оружие тоже было при них. Почему это нас не разоружили? Хотя если пересчитать эскорт из магов и воинов сопровождающий наследника, становилось понятным, что у нас нет ни малейшего шанса. Это он на одну меня столько народу нагнал? Мне возгордиться? Хотя лучше не стоит.

Вильгельм прошел к свободной деревянной лавке и очень тяжело на нее опустился. У меня опять мелькнула мысль, что он очень устал и вымотался, а еще болен и разбит. Плохо. Трудно договариваться с драконом, которого мало что волнует и почти ничего не держит в этом мире.

То, что он хотел договориться, было понятно. Хотел бы отомстить, сделал это давно. Но ему что-то нужно.

Я уже сталкивалась с людьми, которые не способны справиться с постигшей их утратой. И тогда, как правило, это плохо заканчивалось. И это не всегда означало, что человек слаб. Просто груз, который на него упал — его придавил. И если ему не помочь его приподнять, в конце концов, он его раздавит. Кто-то может скинуть этот камень сам. А кому-то достался слишком тяжелый. Так бывает. Это жизнь.

И вот сейчас передо мной сидел дракон, которого не просто придавило. Его засыпало. И разгребать этот завал ему одному не по силам. Только вот чем я могу помочь?

— Предлагаю обсудить все здесь. Ты все равно полностью доверяешь своим людям. Я своим. Так что не думаю, что тут есть лишние уши, — даже голос его звучал глухо.

— Что тебе нужно?

— Мне нужен мой брат.

— Я не умею воскрешать мертвых.

— Придется научиться. У тебя нет другого выхода. Иначе я убью и тебя, и твоих друзей, и разнесу всю охотничью заставу и заодно деревню, что рядом с Замком Белых Драконов. Ты умрешь, а за тобой весь мир покатится в бездну. Есть вопросы? — и сказано это было спокойно, без малейших проблесков эмоций. Становилось понятно, что он в самом деле это сделает.

— Нет. Вопросов нет. Что ты от меня хочешь? — спорить с таким совершенно точно бесполезно.

Во дворце не видят в каком он состоянии? Ну, есть же психологическая помощь драконам? Если нет, то надо создать!

— Как недавно поведал мне Хранитель Золотого Дома, в последний момент битвы, понимая, что безнадежно проигрывает, бывший глава Рубинового Дома применил Заклинание «Сокрушительного рассеивания», — все так же безразлично сказал он.

Я прикрыла глаза. Это было заклинание вне уровня. Его используют, когда понимают, что гибель неминуема, договориться и сдаться в плен не выход. Оно забирает все силы и магию произнесшего его и рассеивает его полностью. Окружающие в этот момент так же рассеиваются, если не успеют уйти в кокон дракона.

— Золтон успел уйти в кокон? — выдохнула я.

— Да.

— А Лаура?

И тут его перекосило. Он затрясся и упал с деревянной лавки, на которой сидел.

— Вон! Пошли все вон! — заорала я, и кинулась к Вильгельму.

Магия Главы дома подействовала. Я ее раньше не пробовала — случая не было. Но Глава дома драконов может иногда такое учудить. На своих членов дома действует точно. На чужих, иногда. Но тут сработало на всех, даже на телохранителей Вильгельма. Смело всех, мы остались с ним одни.

Я упала рядом с ним на колени и, обняв его, ласково попросила.

— Тебе надо заплакать, Виль. Это поможет.

Эти придурки во дворце что, даже имя ее боялись произнести? Откуда такая реакция? Вильгельм в самом деле затрясся и заплакал.

Это не правда, что сильные люди не плачут. Плачут и им это, так же как и всем помогает.

Мы так и сидели обнявшись.

Сколько мы так сидели, я не знаю. Нас не беспокоили. Несколько раз заглядывал кто-нибудь из охраны наследника, но под моим гневным взглядом быстро ретировался. А потом Вильгельм заговорил.

Говорил он долго. О том, как любил Лауру, о том, что она была невестой брата и его всегда это угнетало. Даже когда Лаура ответила ему взаимностью, и они ждали расторжения помолвки. Его это все равно угнетало. Ее нет с ним уже год, и он не представляет, как жить дальше.