Кузницы драконов

Поединок назначили и в самом деле через три дня. Меня не беспокоили все это время. Я спала, решала текущие дела, отдыхала, играла с сыном, у которого теперь стараниями Принца, была огромная детская и гора игрушек.

Нанимала слуг, и ругалась с Хеленой, что она до сих пор этого сама не сделала, а продолжала сама готовить и убирать.

На поединок я оделась в цвета дома. Оружие брать не полагалось. Поединок проходил между драконами, что лично меня полностью устраивало. Меня после уверений друзей и Хранителя все устраивало.

Арена была большой. С высокими трибунами, на которых сейчас размещались представители всех Домов. Главы все присутствовали, это было непременное условие таких поединков. Но и без этого яблоку негде было упасть. Главы прибыли в свои ложи, казалось, всем составом Домов. Всем было безумно интересно. Последний раз такой поединок за звание Главы Дома никто не помнил когда проходил.

Черный Дом присутствовал полным обновленным составом. Лигнит и Ногат и в самом деле пришли, и две черные змейки были с ними. Более того, они мне оживленно помахали, демонстрируя прилюдно, на чьей они стороне. Это было в двойне приятно, потому что больше ни один дом этого не сделал. Все были предельно серьезны.

Азур и Эвклаза сидели в ложе в окружении нескольких драконов Сапфирового дома. Риз был с ними. Но они тоже никак не выразили свой интерес.

Гарб был в ложе вместе с отцом. Его мамы, зеленой феи не было. Но она ждала ребенка, и срок был уже приличный. Они тоже сидели с каменными лицами, хотя и должны было знать исход поединка. Может так и правильно. Но мне до ужаса хотелось поддержки.

В Белой ложе сидели всего трое. Хелена и Ханс, в белых одеждах и с горой сверкающих парадных украшений… И большой белый кот. Принц был единственным Хранителем, у кого хватило сил и наглости прийти. Он развалился прямо на перилах и свесил пышный и большой хвост вниз на арену. Он явно был больше любого Хранителя и походил сейчас на большого гепарда, или даже маленького льва. Вот оттуда шла волна понимания и уверенности, которой мне так не хватало.

Все шушукались и показывали на Принца, кто веером, кто глазами. А кто, не стесняясь и забыв про этикет, прямо пальцем.

В центре арены в Золотой ложе сидел Император правящего дома в окружении сыновей. Я не стала даже смотреть в ту сторону. Мне там высматривать больше нечего.

Я на фоне огромной арены смотрелась особенно маленькой и беззащитной. Белый цвет не прибавлял мне возраста, а наоборот я казалась еще юнее и еще более хрупкой. А вот моя соперница, появившаяся на противоположном от меня конце арены, была выше, крупнее и белый цвет добавлял ей сияния и мощи.

Когда трибуны утихли, распорядитель дал знак к началу поединка.

Перл почти сразу обернулась и красуясь, двинулась в мою сторону. Ее дракон был небольшим и красивым. Жемчужно-белая чешуя переливалась на солнце. Она плавно скользила по песку арены, демонстрируя всем желающим себя во всей красе. Любуйтесь.

Я же оборачиваться не спешила. Арена большая и я медленно в человеческом обличии шла на сближение. Мне нужно было обернуться непосредственно в близости атаки. Она может сообразить свою ошибку и сбежать. А я не могла дать ей такого шанса.

Пока я шла и готовилась к обороту и атаке во мне стала подниматься волна гнева и ненависти, подстегнутая враждебной тишиной трибун. Она посмела покуситься на все, что мне дорого.

Вселенная с ним — с Золтоном. Я сама виновата, что влюбилась, доверилась и расслабилась. Она не смогла бы взять то, что не дается в руки. Золтон не жертвенный агнец, который без сопротивления подставляет шею. Значит, не захотел, не любил, не стал защищать и бороться. Поэтому я ее в этом не винила. Хотя, безусловно, была чисто по-женски зла. И я бы отдала его ей без боя. Но Золтона ей оказалось мало.

Она посмела покуситься на мой Дом. На дорогих мне друзей. Она посмела поставить под удар целых два мира из-за надутого тщеславия и жадности. И вот этого я ей прощать не собиралась.

Все это помноженное и усиленное на злость, на Золтона, на мои страдания, спрятанные на самое дно на год, пока я думала, что он погиб. Потом краткий период счастья от его присутствия и снова потери, подняли все это во мне. И я захлебнулась в гневе и ненависти. Где-то в подсознании я понимала, что не нужно этого делать, но поток хлынул, и я была не в силах его остановить.

Хотелось все крушить и ломать. Возможно, не будь я драконом, дело ограничилось бы битьем посуды, порванными или удаленными фотографиями и тазиком мороженого. Но я была драконом. И я шла убивать.