Квадрат неба

Первые числа сентября. Вечерами стояла по-летнему тёплая погода, но темнело рано. Листья на деревьях осень уже вышила по краю тонкой золотой ниткой. Одинокие прохожие никуда не спешили, грусть разливалась в воздухе. Наташа обычно шла по узким улочкам до проспекта, упиравшегося в мост над рекой, долго стояла посередине, с восхищением разглядывая панораму огромного светящегося города, а потом той же дорогой возвращалась обратно.

Вечерний ритуал не задался: начал накрапывать дождик. С неприязнью взглянув на затянутое тучами небо, Наташа всё же решила дойти до моста. По его противоположной стороне ей навстречу шла девушка или женщина, издали возраст определить было сложно. Стройная, в чёрном обтягивающем, похожем на трико, наряде и высоких сапогах. Шаг её – легкий и пружинистый – чем-то напоминал танец фламенко, словно сдерживал сам себя, не давая страсти вырваться наружу. Наташа отвела от неё взгляд, заметив, что она остановилась точно напротив. Ей стало неловко рассматривать незнакомку в упор. Но что-то в ней было необъяснимо притягательное – то же, что и в летящей панораме города за перилами моста, – зачарованность высотой. Наташа не удержалась, чтобы незаметно из-за плеча не оглянуться. Вдруг та одним движением перемахнула через перила. Теперь она видела только её голову и руки, сжимавшие чёрную резную сталь в каплях дождя.

Наташа с ужасом посмотрела вниз: по другую сторону перил был узкий покатый козырёк, сантиметров десять-пятнадцать в ширину. Незнакомка стояла над рекой на тоненьком уступе, не страшась (или желая?) сорваться вниз. Наташа, не отрываясь, следила за ней. Та не двигалась, словно закрыла глаза и представила себя птицей. Самоубийца. Нужно что-то сделать, позвать на помощь, удержать…

Ещё мгновение – и крик онемел в горле. Наташа в считанные секунды очутилась на противоположной стороне моста. Незнакомка летела вниз, беспомощно раскинув руки. Удар о воду взметнул лавину сверкающих брызг. Разъярённая вторжением река, сомкнув челюсти, поглотила её. Наташа ждала, не смея пошевелиться. Наконец глубина выплюнула мёртвое тело, и тёмные волны потащили его за собой, швыряя из стороны в сторону, как пластмассовую куклу. Наташа оглянулась по сторонам. Мост был пуст. Телефон оставлен дома. Она побежала в сторону проспекта за подмогой.

Служба спасения подъехала быстро, точно давно ждала этого вызова. Тело прибило к берегу метрах в ста от падения. Самоубийцу откачали. Мучительно закашлявшись, она встряхнула головой, и спутанные чёрные волосы снова скрыли от Наташи её лицо.

– Некогда, девушка! Скорее садитесь в машину! Иначе мы её потеряем, – прикрикнул на Наташу врач скорой помощи.

И она поехала вместе с незнакомкой в больницу.

– Вы кто ей будете – родственница, сестра? – разбудил её утром неприятно высокий голос медсестры.

Наташа, ещё до конца не проснувшись, судорожно кивнула. Всю ночь она провела, свернувшись калачиком на стуле под дверью палаты незнакомки. Сначала ждала известий о её состоянии, потом от усталости заснула.

– Не беспокойтесь, с ней всё в порядке! Лёгкое сотрясение мозга. Подумать только, бывают же люди, как в рубашке родилась! Никаких переломов, никаких внутренних повреждений! А ведь прыгала с моста в воду – там шестиэтажный дом в высоту будет, а может, и больше. Должна была разбиться о воду, но ни царапинки! – улыбнулась некрасивая медсестра. – Можете к ней зайти, она давно не спит.

Наташа долго смотрела вслед толстым раскачивающимся бёдрам медсестры, и в голове её тоже всё кружилось. Что она здесь делает? Нужно ли вообще заходить? Встала и на затёкших ногах с трудом подошла к двери палаты.

– Это ты позвала на помощь?

Наташу поразила синева глаз незнакомки – та смотрела на неё в упор, не мигая. Она молча кивнула и пугливо оглянулась на дверь, не зная, о чём можно говорить с самоубийцей: просить прощения, что спасла, или, наоборот, радоваться с ней вместе, что удалось.

– Спасибо тебе! Вообще-то я не хотела, – чуть улыбнувшись, дружелюбно протянула незнакомка ей руку. – Я – Полина.

Наташа хотела назвать своё имя, но Полина перебила её.

– Мы – всего лишь бумажные человечки, – проговорила она чуть осипшим голосом, и глаза снова полоснули Наташу своей синевой. – Нас кто-то вырезал умелой рукой и забыл на столе у открытого окна. Он не сказал зачем. Дует ветер, и мы падаем на пол…

– Это мой сон!

– Это моя книга!

– Ты пишешь книги?